Это было нелегко — пол практически
повсеместно представлял собой изломанную поверхность, передвижение
по которой давалось непросто.
Старые плиты где-то вставали дыбом,
образуя настоящие эскарпы, а остатки стальных каркасов обратились
подобием колючей проволоки, безжалостно цепляющей своими ледяными
когтями за ноги и плечи.
Подчас приходилось протискиваться в
узкие щели или переступать зияющие в полу отверстия. Неудивительно
— здесь долго не было человека.
Еще труднее было ориентироваться. То,
что раньше было ровными линиями на бумаге, теперь предстало перед
ними бесформенными нагромождениями, имеющими мало общего с
инженерной схемой.
Там, где когда-то располагались
небольшие служебные коридорчики, ведущие к внутренним помещениям,
теперь находилось грубое подобие тоннеля — камень местами
обрушился, открыв, точно застарелые язвы, пятна сгнившей проводки,
стенные панели рассыпались в мелкую труху, ступени стали грудами
булыжника.
Маан представлял себе примерное
месторасположение группы и надеялся, что в своих расчетах не сильно
ошибается.
Стоит неправильно
проложить маршрут — и они могут добрых несколько часов плутать в
каменном лабиринте, оставаясь от Гнильцов так же далеко, как если
бы находились за стенами здания.
Ошибки быть не должно.
Впрочем, Кулаки, кажется, сами
неплохо ориентировались здесь, они двигались вперед не
задерживаясь, чтобы уточнить направление.
Внезапно Маан расслышал приглушенные
быстрые хлопки, искаженные неверным эхом и несущиеся откуда-то
издалека. Как будто кто-то бил в ладоши — сильно и, вместе с тем
негромко.
Но Маан узнал в них выстрелы.
— Периметр! — рявкнул он в микрофон,
забыв о тишине.
Ответил Месчината.
— Все в норме. Уже обезврежен.
— Что случилось?
— Пытался прорваться через четвертый
выход. «Двойка». Мы заметили его, подпустили поближе и открыли
огонь. Уже мертв.
— Один?
— Так точно. Других рядом не
чувствую.
— Хорошо. Продолжать наблюдение.
Месчината. Гнильцы могут попробовать пройти тем же путем. По
крайней мере, я надеюсь, что они достаточно глупы для этого.
— Есть! — ответил Месчината.
Остановившийся, когда началась
стрельба, офицер внимательно вслушивался в рапорт инспектора.
Довольно кивнул:
— Одним меньше. Хорошо.
— Ничего хорошего, — сказал Маан, —
Разве что, теперь вы понимаете, почему мы оставили стольких людей
снаружи.