— В манипуляционном кабинете мой сын
будет с тобой, — хмыкнул старший Боткин. — А у тебя точно
человеческий мозг, я уже имел возможность в этом убедиться.
Сопровождающий будет ждать в коридоре.
— Он будет сидеть в коридоре весь
день? — удивился я.
— Пока что да, — едва заметно кивнул
Серафим Павлович. — Но это только на первое время, на несколько
месяцев.
— На несколько месяцев? — удивлённо
воскликнул Андрей, но отец его тут же наградил таким замораживающим
взглядом, что даже мне холодно стало. — Хорошо, я понял.
Если до этого мой друг сидел
напряжённым, то теперь поникшим, словно его лишили чего-то жизненно
важного. Его можно понять. Получается он сменил одну меру наказания
на другую с небольшими послаблениями наподобие домашнего ареста. Не
хватало ещё браслет на ногу повесить, а сопровождающему дать пульт
управления, чтобы заключённый никуда не сбежал.
— Ну вот, на том и порешили, —
сказал Серафим Павлович. — Саш, мы как раз сейчас обедать
собираемся, пообедаешь с нами?
Так надолго задерживаться в мои
планы не входило, но в принципе ничего и не мешает. Кроме того, я
хотел поговорить с Андреем и обсудить некоторые вопросы по поводу
завтрашнего первого рабочего дня.
— Хорошо, Серафим Павлович, —
ответил я после небольшой паузы.
— Тогда идём, — сказал он, первым
поднялся с кресла и пошёл на выход из кабинета.
Мы с Андреем пошли за ним, как утята
за мамой уткой. Пока шли к обеденному залу, я озирался по сторонам.
Такой огромный дворец и живут в нём, по сути, два человека, не
считая прислуги. И как они тут вообще без навигатора дорогу
находят? Наверно дворецких и другую прислугу заставляют учить план
всех помещений наизусть.
Обеденный зал, рассчитанный персон
на тридцать минимум, позволял здесь всей этой толпе ещё и танцевать
мазурку или полонез, что вполне возможно когда-то имело место.
Знание явно с историей, далеко не новое, но содержится в идеальном
состоянии.
С одной стороны длинного стола было
накрыто на три персоны, видимо заранее были уверены, что я не
откажусь. Мы втроём за таким столом смотрелись, как гуппи в
аквариуме на двести литров.
Это хорошо, что я научился уже
ориентироваться в этом обилии столовых приборов гораздо лучше, чем
бедный художник на борту «Титаника». Процесс неторопливого поедания
изысканных блюд проходил в полной тишине и лишь когда со стола
стали убирать тарелки и накрывать для чая, Боткин старший нарушил
наконец звенящую тишину.