Оставшиеся пару часов до выезда я безбожно проспала, пока чей-то приглушённый голос не призвал меня пойти раскрыть какую-то тайну. Стоило мне открыть глаза, как я поняла, что это Рей меня так звал. Он сидел на краю кровати, возвышаясь надо мной привидением.
– Твой телефон вибрирует.
– Ох, я проспала! Нам уже надо выезжать! – я схватила трубку, ответила, что, да, мы готовы, а сама принялась бегать по номеру и выкатывать багаж в коридор.
– А как же завтрак? – Рей стоял, привалившись к стене, и его заметно колбасило.
– Переносится. В дороге будет трясти. Тебя может вырвать.
– Хотя бы какао или кофе?
– Нет. Можно только воду. Потом я тебя покормлю. Обещаю.
Рей стукнулся лбом о стену и закрыл глаза.
– Помоги...
Моё сердце сжалось.
– Давай, – я закинула его руку себе на плечо. – Рей, даже если тебе покажется, что я необоснованно сурова с тобой, знай, что в этом есть смысл. Я вовсе не жестока, и мне больно смотреть, как ты мучаешься. Но болезнь можно убить только так.
– Я уже здесь. К чему слова?
Даже немощный, Рей старался на мне не висеть и перебирал ногами сам. Может, и хорошо, что во взаимодействии со мной у него взыграла гордость. Так он будет лучше стараться, чтобы скорее вернуться к Иону. Ну, почему меня так задела новость о двух голубках? Мне-то какое дело? Подумаешь, любимый исполнитель оказался не таким, как я представляла. Моя задача – вылечить его. И всё!
– Тебя погрузят в машину прямо на этой койке, так что ходить пока не придётся, – предупредила я его. – Ехать не очень долго, всего 50 километров. Доберёмся к обеду, и там я тебя накормлю.
Я с трудом выкатила широкую неповоротливую койку. Вчера мне казалось, что она легко вписалась в дверной косяк, но сегодня пришлось попотеть, чтобы протиснуть её.
Рей морщился от каждого толчка, и тут я была бессильна ему помочь.
– Снова накатило, да?
– Угу...
– Сейчас погрузимся, и я сделаю тебе массаж. Потерпи немного.
При слове «массаж» его израненные губы расплылись в улыбке, и это было так искренне, так умилительно, что я с трудом справилась с порывом обнять его. Никто раньше не отзывался на мои прикосновения так остро. Словно у меня есть возможность притронуться не только к его телу, но и к душе. Или это мой внутренний ребёнок ликует, что находится рядом с любимым исполнителем.
Что за глупые ванильные мысли лезут в мою голову? У нас деловые отношения, и на этом точка.