— А что если сделать вот так? — все чаще спрашивали рабочие,
предлагая собственные усовершенствования. Мне оставалось только
направлять их творческую энергию в нужное русло.
За две недели мы преобразили двадцать гектаров бросовых земель.
Работа кипела, и теперь уже никто не сомневался в успехе. Настало
время переходить к следующей фазе, посадке первых экспериментальных
культур.
Правда, параллельно я еще осваивал домашний огород. Продолжал
превращать дом в произведение земледельческого искусства.
Вечерами, возвращаясь с экспериментального участка, я работал на
собственном дворе. Шесть соток земли за домом лесника
представлялись мне полигоном для отработки идей, которые потом
можно применить в совхозе.
Первым делом я начертил подробную схему будущего огорода на
листе бумаги, взятом из школьной тетради. Память услужливо
подсказывала принципы пермакультуры, устойчивого земледелия, о
котором в 1972 году в СССР знали разве что единицы теоретиков.
Участок я разделил на зоны: ближе к дому - интенсивные грядки с
овощами, требующими постоянного ухода, дальше - картофель и
корнеплоды, а у забора - плодовые деревья и ягодные кустарники.
Между зонами планировались дорожки из плиток, которые можно
изготовить из цемента и песка.
— Что это ты чертишь, агроном? — поинтересовался Егорыч,
заглянувший через изгородь. — Планы наполеоновские строишь?
— Огород планирую, Иван Егорович, — показал я схему. — По науке
хочу сделать, чтобы каждый квадратный метр пользу приносил.
Старик внимательно рассмотрел чертеж, поправив очки в железной
оправе.
— Хитро придумано, — одобрительно кивнул он. — А эти кружочки
что означают?
— Компостные кучи, — объяснил я. — Будут стоять в разных углах
участка. Из кухонных отходов, опавших листьев и навоза получится
отличное удобрение.
— Навоз-то где брать думаешь? — поинтересовался Егорыч. — У нас
в поселке коров мало держат, все больше в совхозе.
— Договорюсь с дядей Васей, — ответил я. — Его бригада рядом с
фермой работает, привезут.
На следующий день я принялся за реализацию плана. Лопата, грабли
и мотыга нашлись в сарае Федора Макарыча.
К ним добавил вилы, одолженные у Егорыча, и самодельный
культиватор, сваренный из велосипедного колеса и стальных
зубьев.
Перекапывая землю, я одновременно анализировал почву.
Супесчаная, довольно легкая, но истощенная предыдущим хозяином.
Кислотность высокая, судя по обилию хвоща и щавеля. Понадобится
известкование, но не сразу, а постепенно.