— Вижу, деревенская жизнь тебе по душе, — говорит Левон с издевательским смехом, осматривая меня с ног до головы. — Что за вид? Только не говори, что ты и корову доить научилась?
— Иди к чёрту! — бью его кулаком в предплечье.
Но понимаю, что шутки шутками, но брат прав, выгляжу я не самым лучшим образом. Глаза, скорее всего, красные и распухшие от слёз, распущенные волосы растрепал ветер, длинное пальто и обувь утопают в грязи. А все потому, что шла, не разбирая дороги.
— Ладно-ладно, я пошутил, ты же знаешь, — произносит он, отступая назад.
В этот момент дверь открывается и оттуда выглядывает голова ещё одного моего брата — Рустама. Я удивляюсь ещё сильнее. Что происходит? Почему они решили приехать вместе?
— Камилла пришла, — говорит он кому-то в доме. — Давайте, заходите уже, — командует нам и скрывается внутри.
Я оборачиваюсь и вопросительно смотрю на лица Демира и Левона.
— Что происходит? — спрашиваю их.
Демир подходит сзади, ставит руки мне на плечи, заключает в свои объятия.
— Ничего такого, что мы не сможем уладить, — отвечает он.
Я хмурюсь, тревожные звоночки в голове превращаются в сирену.
— Мы приехали за тобой, — подходя к нам и щелкая по носу, говорит Левон. — Пора возвращаться домой.
Я не успеваю ответить, как он устремляет взгляд за нашу спину.
— Адэм, ты как раз вовремя.
Я съёживаюсь в объятьях брата. Он выпускает меня из кольца рук, и мы идём к небольшому каменному дому, построенному ещё моим прадедом. Он легче отапливается, уютнее и компактнее, чем большой двухэтажный дом рядом, построенный моим отцом.
Я не оборачиваюсь, не желая встречаться взглядом с Адэмом. Снимаю массивные ботинки, захожу внутрь, вешаю пальто на крючок у входа, поправляю своё шерстяное платье. Чувствую тепло и запах горящих в печи дров, и это немного успокаивает мои нервы.
Вижу, что во главе стола сидит дядя Мазахир, по обе стороны от него Рустам и самый старший из моих братьев. В воздухе витает напряжение. Лица братьев кажутся сосредоточенными и мрачными. Чувствую, как ладошки вспотели. Так происходит всегда, когда я нервничаю. Ещё утром ничего не предвещало такого поворота. Дядя, братья и Адэм с ними — какая-то криминальная сходка авторитетов, честное слово. Как только я подхожу к столу, братья встают, и я по очереди приветствую их объятиями.