— Весной там такой рёв стоит! — Илья даже руками замахал,
показывая силу потока. — Когда, бывало, коров там пасли, то спать
невозможно было.
— А ещё есть место, где река по весне знатно разливается. Он
поморщился, словно вспомнив что-то неприятное, и добавил понурым
голосом: — Потом вода уходит, а там болотина остаётся, до самых
морозов не просыхает. Вон в позапрошлом году корова старосты туда
забрела, так и засосало животину… Два дня мужики баграми искали —
всё без толку.
Я мысленно отметил это место — надо будет тоже обязательно
осмотреть.
— А лес? — спросил я, глядя на тёмную стену деревьев, которая
казалась отсюда непроницаемой стеной.
— Ооо, лес у нас дремучий! — уважительно качнул головой Илья, и
в его голосе послышались нотки благоговения. — Вёрст на тридцать
тянется, не меньше. Зверья там всякого, конечно… правда, сейчас
меньше стало. Грибов, ягод полно, только… — он понизил голос,
перейдя практически на шёпот, и оглянулся, словно боялся, что
кто-то подслушает. — Ходить страшновато. Был случай — мужик один
пошёл по осени за клюквой, да и сгинул. Нашли только потом лапти да
шапку порванную…
Я задумчиво посмотрел в сторону реки, туда, где махнул Илья
рукой, указывая её направление. Что-то в его рассказе зацепило моё
внимание, особенно про перепады и сильные течения. В голове
крутились идеи, но пока ещё слишком туманные, чтобы их озвучить
даже самому себе. Нужно всё хорошенько обдумать, а еще лучше
сходить посмотреть.
Вскопав достаточно земли, я объяснил ему, что нужно делать
дальше. Пока супруга Ильи аккуратно сажала семена огурцов и
редиски, разравнивая землю мозолистыми руками, мы с ним отправились
к развалившейся избе, которая уже служила как неиссякаемый источник
стройматериалов.
Набрали там пусть не самых крепких, но на вид вполне целых и,
что немаловажно, широких досок. Некоторые пришлось выдирать с
немалым усилием — глина стала каменной и держала доски крепко.
Справившись, принесли их к вскопанной земле, установили по
периметру, создавая подобие большого ящика без дна.
Вспомнив, что нам необходим будет перегной, я окликнул Митяя,
который неподалёку орудовал лопатой, разбивая особо упрямые комья
земли.
— Митяй! — крикнул я, не отрываясь от работы. — Оставь пока это
дело! — Парень тут же воткнул лопату в землю и подбежал, вытирая
грязные руки о штаны. — Слушаю, барин!