— Барин, — сказал он, слегка замявшись, — у Петра с Фомой-то
там, в Липовке, вещи ещё остались. Можно будет вас просить телегу
на завтра взять, сделать ходку, а то и две? Не влезло всё —
баулы-то здоровые и скарба много — уйма. Сколько там жили, всё за
раз, понятно, что не перевезли.
— Добро, — кивнул я. — Завтра с утра и организуем. Хоть две,
хоть три ходки — сколько надо. Главное, чтобы ничего там не забыли.
Всё должно быть перевезено до последней ложки. И еще займись тем,
чтобы пристроить новых жителей Уваровки как следует. Покажи им, где
что, объясни порядки.
Илья аж приостановился, расправив плечи, и гордо кивнул:
— Сделаю, боярин! Даже не переживайте. Всё будет как надо.
В его голосе слышалась такая решимость, что я невольно
улыбнулся. Вот оно — когда человек чувствует, что ему доверяют, что
на него рассчитывают. Преображается на глазах.
Телега въехала во двор, и я ахнул. Пока меня не было, Митяй вон
чего учудил! Двор чистый, сарай возле флигеля стоял ровный, не
покосившийся, забор новый из лозы — хоть на выставку выставляй.
Чистотой из избы пахло аж сюда. На заборе висели выстиранные
простыни, белые, как первый снег. На столе, на улице, стоял большой
чан, и по запаху было слышно, что это уха — наваристая,
пахучая.
Митяй выскочил навстречу, сияя как медный самовар:
— Барин! Всё по чину! Дом прибрали, забор сплели, печь
прочистили!
Парень буквально светился от гордости за проделанную работу.
Рубаха мокрая от пота, но глаза горели таким энтузиазмом, что
невольно заражали и меня.
Я хлопнул его по плечу, пряча улыбку:
— Ну что ж, приятно, что сказать. Молодец, Митяй. Не ожидал
такого рвения.
— А как же, барин! — вскинулся он. — Вы ж меня на хозяйстве
оставили. Вон бабы и ужин приготовили.
Дом действительно преобразился. Полы вымыты, мебель подправлена,
на столе расставлена немудреная, но чистая посуда.
— Откуда столько энергии, Митяй? — спросил я, искренне
удивляясь.
— А когда дело по душе, барин, тогда и силы находятся, — просто
ответил он.
Вот она, простая человеческая мудрость. Дай человеку дело по
сердцу, покажи, что он нужен, что его труд ценят — и горы
свернёт.
Я только присвистнул:
— Ну парень даёт!
Порадовавшись и похвалив Митяя за усердие, я махнул всем
прибывшим:
— Айда к столу! Там уха готовая стоит. Давайте все заходим ко
мне — Илюхина жена уху наварила, сейчас будем пробу снимать —
покушать нужно, подкрепиться. Что ж мы полдня в дороге-то
мотались?