— А ты вообще эту дрянь на себе испытывал?
— Конечно! Нужно же было всё проверить, прежде чем
татуировку делать.
— И как ощущения?
Как-как… как будто сидишь в болоте с закрытыми глазами, но
дышать почему-то можешь. Когда не забываешь это делать.
— Хочешь, на тебе покажу?
— Не надо.
— Боишься?
— Не особо. Было бы интересно попробовать, такого опыта у меня
ещё не было. Но не сейчас, когда у тебя простуда и проблемы с
контролем энергии.
— Так у меня всё-таки простуда?
— А ты сам не чувствуешь?
— Мне плохо, — признал Тимур. И от этих простых слов,
произнесённых вслух, не стало легче, но появилось некоторое…
понимание, что ли. Словно чувства приобрели чёткость просто от
того, что их признали и озвучили. — У меня голова раскалывается и в
горле першит. И слабость дикая. И внутри… — Он коснулся груди чуть
ниже татуировки, пытаясь хоть как-то обозначить место.
— Внутри что-то болит. Жжёт. Но это, наверное, не от магии, не от
простуды, а вообще… от жизни.
И, наверное, та боль, которая от жизни, теперь будет всегда.
Она и раньше была — то сильнее, то слабее, то затихала на долгие
месяцы, позволяя дышать полной грудью, то снова запускала когти под
рёбра так, что хотелось свернуться калачиком и тихо скулить. Но
прежние ощущения не шли ни в какое сравнение со
свежими: их можно было перетерпеть в
укромном уголке или слегка облегчить позитивными мыслями, а от
новых хотелось только одного — перестать быть.
— Тебе бы полежать, — вздохнул Людвиг и ласково взъерошил Тимуру
волосы. Как в детстве.
Спасибо, что обошёлся без «всё будет хорошо» и тому подобной
ерунды.
Полежать, наверное, действительно стоило. Но гораздо важнее было
сказать то, что уже давно вертелось в голове. То, что болело
внутри.
Проговорить.
Выпустить наружу.
Именно сейчас, когда Людвиг не придуривается, когда вокруг нет
посторонних, когда…
В телефоне тихо пиликнуло уведомление мессенджера. И почти сразу
же — ещё одно.
Тимур вздохнул и смахнул с экрана блокировку.
Оба сообщения были от Дианы. В первом обнаружилась фотка её
самой в белом платье. Во втором вопрос: «Как тебе?»
Длинное строгое платье Диане шло, но выглядело очень непривычно.
Хотя, наверное, это общая особенность свадебных платьев: в них кого
ни наряди — будет странно. Как будто слишком ярко, несмотря на
полное отсутствие других цветов.