– И как ты мне посоветуешь поступить, старый друг? – молодой рыцарь не скрывал собственного беспокойства.
В голосе Вальтера проскочили встревоженные нотки. Он только сейчас начал понимать, в какую скверную заварушку угодил помимо своей воли.
– Похоже, она нацелилась на знатного и богатого, как минимум, мужа. Будьте осторожны, мой мальчик. Иначе и не заметите, как она окрутит и оженит вас. Я прожил долгую жизнь и на своём веку повидал многое. Не берите у неё из рук ничего. На двери надо углём начертать святой крест. Ведьма не сможет преодолеть такой преграды. Чары попросту развеются, не причинив никому ни малейшего вреда. Постарайтесь поменьше бывать в одиночестве. Как бы беды не вышло.
– Она меня совершенно не волнует, – честно признался молодой герцог и на несколько мгновений замялся.
– У вас такой же отменный вкус, как и у вашего отца, Вальтер. Абигайль де Рианор составит для вас блестящую во всех отношениях партию. К тому же, и вы явно тоже пришлись ей по сердцу. Только не раскройте свою тайну перед Альвевой. Иначе она сделает так, что вы уже никогда не будете вместе. Причём, даже убивать или проклинать соперницу этой змее не понадобится. Всего лишь, достаточно подсказать более выгодную партию, чем франкийский рыцарь Вальтер де Аверн…
Открытие сезона, как на грех, не удалось. Ясное солнечное утро пролетело как сладкий сон. Уже в полдень натянуло свинцовые тучи. Через час и вовсе на головы горе-охотников пролился настоящий ливень с мелкими жемчужинками градин. Дичь, ясное дело, схоронилась от непогоды в самых укромных уголках леса. Она бессовестно оставила короля и его свиту без столь желанных их сердцам трофеев.
Впрочем, молодёжь совсем не расстроилась. Парочки предпочитали любезничать в тепле и уюте герцогского замка под весёлый треск сосновых поленьев в камине в гостиной. Родители благосклонно посматривали на пока что ещё совсем невинный и ни к чему не обязывающий флирт. Разве что, внимательно приглядывались, кто и с кем старается отгородиться от остальных гостей. Хотя бы и с помощью интересной беседы.
Вальтер ничуть не расстроился, что голос его от сырости осип настолько, что лекарь герцога де Рианора категорически запретил молодому человеку петь и играть на арфе. Он справедливо опасался, что рыцарь, отдавший свой плащ Абигайль, когда непогода слишком уж взяла незваных гостей за горло, совсем расхворается.