— Сейчас ваш малыш в отделении интенсивной терапии, но как только сможете подняться, я попрошу медсестру, чтобы проводила вас к нему.
В таких случаях родители всегда хотели быть как можно ближе к детям. И как я их понимал! Но в этот раз что-то было не так. Собеседница никак не отреагировала на мои слова. Я подошёл ближе.
— У вас все в порядке? Позвать вашего врача? — уточнил я.
— Все нормально, ничего не надо, — она не смотрела на меня, словно не хотела, чтобы я видел её глаза.
Я пожал плечами и вышел из палаты, а потом подошёл на пост к медсестре. Сегодня работала девушка, которую я плохо знал, потому что в родильном отделении бывал нечасто. Иногда видел её в столовой. Симпатичная шатенка, чуть полноватая, но очень обаятельная, с живой мимикой. Она что-то сосредоточенно писала и даже не сразу меня заметила.
— Что с Осиповой из третьей палаты? Она какая-то странная, — сказал я.
— От ребёнка отказалась, — вздохнула медсестра, отвлёкшись от заполнения документов.
— Почему? — не понял я. — Боялась, что он умрёт?
Мне такого было не понять, но это первое предположение, которое пришло в голову. Может, это какая-то защитная реакция? Но теперь-то с её малышом все будет в порядке! Что не так?
— Говорит, что о беременности узнала за пару недель до родов.
— Интересно, — хмыкнул я. — Из неблагополучных? По ней не похоже, что пьёт. Уставшая сильно, но явно не алкоголичка.
— Да нет, многодетная. У неё уже четверо, говорит, больше уже не потянет.
— А что муж?
— А нет мужа, — развела руки в стороны медсестра. — В данных об отце ребёнка прочерк.
Я пожевал нижнюю губу.
— Понятно. Значит, отказник.
— Уже связались со службой опеки.
— Может, ещё передумает? Поговорю с ней, — я направился обратно в палату.
Но, когда я вошёл, женщина уже спала. Или делала вид, что спит. Не стал будить и, поджав губы, пошёл в отделение скорой помощи, где в тот день дежурил. Почему-то подсознательно я был уверен, что Осипова уже не поменяет решения.
Я не мог представить, в какой ситуации она оказалась. Да и не хотел, если честно. Осуждал ли я её? Нет. Не в моих это правилах. Но все же становилось больно при мысли о том, что этого ребёнка, возможно, ждёт трудная судьба.
Очень скоро мне стало не до размышлений, ведь нам привезли экстренную пациентку.
— Майя Белова, двадцать шесть лет, — сухо сообщил мне фельдшер скорой, передав документы с описанием лечения, которое девушка уже успела получить, — двадцатая неделя беременности, подозрение на инфаркт. Была за рулём, врезалась в ограждение на дороге, очевидцы вызвали скорую.