Я тут же подскочил к нему, сгрёб ногой сено
и увидел крышку люка. Обернулся на каменщиков и по их испуганным
лицам понял, что мы оказались на верном пути.
— Поднимай, —
скомандовал я Гуськову.
Тот кивнул,
наклонился, схватился за металлическое кольцо, вмонтированное в
крышку, и потянул наверх.
Люк подался,
открывая под собой яму с уходящими вниз ступенями.
— А ну-ка! –
кивнул я Гуськову.
— Что? – не понял
он.
— Руки
вверх!
—А?
Я одним движением
раскрыл кобуру и выхватил его Макаров.
— Смотри-ка! –
подмигнул я. — А говорили, с огурцом ходишь.
— Э, ну-ка, ну-ка,
ты хорош балдеть! Оружие давай-ка обратно!
— Отдам, не
волнуйся. Поиграю и отдам! Пошли за мной.
Я спрыгнул вниз и
спустился по лесенке, пригнул голову и вошёл в ход с низким
потолком. Поскольку было темно, я касался рукой прохладной
кирпичной стены. И тут чик, рука упёрлась в пластмассовую коробку.
Выключатель. Щёлк, и случилось чудо, загорелся свет. Тусклый, но
свет.
Мы оказались в
небольшом проходе, ведущем под стену гаража. Он был коротким и
служил когда-то для загрузки каких-то грузов с внешней стороны. Мы
дошли до конца, и на потолке обнаружили ещё один металлический
люк.
Потолок был
невысоким, и я вытянул руку, чуть надавил, и люк подался, открылся.
Он находился с той стороны, где стена полностью заросла
кустарником. Это значило, что пока мы толпились у ворот, можно было
подойти сюда, открыть этот люк и выбраться через него так, чтобы не
попасться на глаза ни нам, стоящим перед воротами, ни бойцу с
позывным Третий, тем, что находился за углом и контролировал окна
гаража.
—Твою мать! —
пробормотал Гуськов. — Полезли что ли?
— Я полез, а ты
доложи Весёлкину.
Я выбрался наружу, встал, выпрямился и… в
глубине за кустами мне показалось, будто мелькнуло платье, возможно
то самое, что было на фотографии. И я рванул сквозь заросли как как
обезумивший марал, с грохотом круша и ломая сухие ветви. Сделал три
шага пробрался через кустарник и оказался на тропе, на которую мы
не обратили внимание при обходе гаража.
Я снял пушку с
предохранителя, передёрнул затвор и тихонько двинул по тропе. Не
хотелось кричать, подзывая бойцов, и не хотелось терять время.
Сейчас они все равно догонят, так что лучше было иметь временное
преимущество. Я дёрнул вперёд, пробежал метров тридцать, услышал
женский плач и тут же приглушенный мужской голос: