Отома игра. Новая жизнь ликвидатора. - страница 12

Шрифт
Интервал



Когда мой отец увидел меня, на его лице появилась улыбка, и он произнёс:


— А вот и мой младший сын, Тогрин. Элинор, познакомьтесь: это достопочтенный господин Гаральд. Он один из богатейших торговцев нашего королевства, и сегодня он позавтракает вместе с нами.


Лысый толстяк заговорил первым:


— Господин Этвуд, мне бы хотелось побыстрее решить наши дела, вы же понимаете, что время — деньги.


Отец заметно сник, его лицо побледнело, и он поднял глаза на дочь:


— Элинор, этот достопочтенный человек будет твоим мужем...


Я был в шоке, нет, не так, я был просто в ахуе. Отец, кажется, совсем ебанулся с концами. Неужели он не понимает, что дочери всего четырнадцать лет, а он предлагает ей в мужья этого толстяка, которому уже под пятьдесят?


В моей руке мгновенно появился столовый нож. Он выписывал замысловатые пируэты на моих пальцах, было непривычно вертеть им так, словно это пропеллер. Но тренировки вернули мне былую координацию, и я мог без проблем пустить его в ход. Конечно, череп им не пробить, у меня ещё маловато силы, но в глазницу он войдёт без проблем. Охранник толстяка напрягся, увидев мою реакцию и то, как быстро в моих пальцах заиграл столовый прибор. Было видно, что он опытный боец, и если я решу вмешаться, он, скорее всего, рассечёт меня одним ударом меча. Я был рад, что у благородных людей много заморочек по поводу столовых приборов, и сейчас у меня было три ножа, хотя другие были чуть поменьше. Этого должно было хватить.


— Тогрин? — напрягся отец. — Ты в порядке?


— Я хочу, чтобы этот жирапереноска немедленно покинул наш дом.


– Братик... – очень тихо прошептала девушка у которой на глазах почему то появились слёзы.


Прежде чем отец успел что-то сказать, это сделал мой брат:


— Ты что себе позволяешь, неблагодарный выскочка...


Он хотел сказать что-то ещё, но его речь оборвалась, когда в спинку его стула рядом с его головой воткнулся столовый прибор. Немая сцена.


Пока никто не думает, что сказать, нужно брать инициативу в свои руки. Я довольно сильно вспылил, не стоило этого делать, но уже ничего не вернуть. Будем играть с теми картами, которые у меня на руках.


— Отец, ты точно уверен, что это подходящая партия для нашей милой Элеонор, для нашего цветочка, которая видит в людях и в мире только добро? Ты хочешь уничтожить в ней всё светлое? — произнёс я уже абсолютно спокойным голосом. В руках вертелся ещё один нож, чисто так, для успокоения нервов. Да и охранник был напряжён до такой степени, что был готов моментально кинуться в мою сторону. Забавно, что в его глазах я вижу неподдельный страх, казалось бы, как можно бояться двенадцатилетнего говнюка?