Шепчу Алине, мачехе Демьяна, что блудный сын скоро придет. Она, кажется, волнуется еще сильнее меня, так что приходится сжать ее ладонь, выказывая поддержку. Ну взрослая же женщина, ей тридцать два, а паникует хлеще меня.
— …идея принадлежит моему сыну. А вот и он! — раздается громко на всю комнату, и все синхронно оборачиваются, глядя на крадущегося по стеночке Дёму.
Прикрываю рот ладонью, пряча усмешку. Все удивлены, но при этом расслаблены. Слышу пару щелчков камерой, но потом охранник что-то бормочет, и все стихает.
— Демьян Алексеевич, опаздывать нехорошо.
Дёма поправляет черный пиджак и отлипает от стены. Уже нет смысла скрываться. Он находит меня взглядом, я показываю на свободное место рядом. Измайлов подмигивает, будто мы в коридоре университета. Мое настроение стремительно подскакивает, словно ему придали ускорение. Улыбаюсь ему в ответ и машу рукой в знак приветствия. Хорошо, что теперь я не одна.
— Да вы всю парковку заняли, не подъедешь, — укоризненно заявляет Дёма, и зал взрывается хохотом.
Он сегодня звезда, в этом никаких сомнений. Демьян ныряет в общение с журналистами так легко, будто каждый день давал интервью. Когда только подготовиться успел?
Я включаюсь в беседу. Мне теперь интересно каждое слово, которое произносит младший Измайлов. За месяц лета, в который мы не виделись, Дёма будто вырос. Слишком быстро и слишком хорошо. Он стал серьезнее, умнее — в прошлом году я не замечала за ним поставленной речи. Или он прятал все свои навыки? Берег до лучших времен? А может, я просто не спрашивала? Мы болтали об учебе, обсуждали музыку и кино, иногда спорили о принятых решениях, делились планами, угощали друг друга кофе, но не лезли в душу с расспросами.
Когда Дёма заканчивает, прокатываются бурные аплодисменты. Герой конференции идет прямиком ко мне, где в первом ряду осталось единственное свободное место. Он улыбается, довольный собой и произведенным впечатлением, садится на стул и наконец расслабляется, расстегивая пуговицы на пиджаке.
— Вы кто, молодой человек, и куда дели моего друга? — смеюсь, а взгляд против воли приклеивается к Демьяну. Он и правда сегодня другой, какой-то взрослый, уверенный, но без самодовольства. — Ты был крут, — шепчу восхищенно, и Дёма улыбается шире. Кажется, он никогда не был таким довольным, как в этот момент. Ну или я просто не видела его счастливым.