– Как же ты долго! Скорее! – Седовласый великан исчез в толпе, уводя Ярослава.
Поток понес их вперед, и вскоре они остановились перед огромным бушующим пожаром. Треск, жар пламени, крики и раздирающий душу плач обрушились на опоздавших. Семья тщетно звала своего духа.
– Всеволод, как нам теперь жить? – рыдала растрепанная немолодая женщина, протягивая руки к старейшине. – Унда пропала!
Ярослав посмотрел на духа своей семьи, и тот печально опустил голову.
– Вставай, Мария, не время предаваться горю! – Глава поселка поддержал за локоть хозяйку уничтоженного дома. – Главное – сами целы. Унда найдётся! Кто знает, может она сейчас сражается!
Ободрение не помогло. Испуганные, смущенные люди не двигались с места. Внезапно сильно полыхнуло, раздался оглушительный рев и несколько духов бросилось защищать своих хозяев. Из обломков и огня взметнулась чудовищная голова с распахнутой пастью и пустыми глазницами и устремилась в гущу толпы.
– Дар, щит! – успел выкрикнуть Ярослав, прежде чем смертельные языки пламени кинулись на жителей.
Дух распался на бессчётное количество частиц, что нависли над головами земледельцев и засияли яркими крошечными звездами. Между ними протянулись мерцающие паутинки, и стоило огню коснуться тонкой оболочки щита, как тот ослепительно заискрил и в воздухе появились серые клочья мелкого пепла. Визги, крики, гам раздались со всех сторон, откуда-то выскочил кот, разлетелись ночные птицы. Никто и никогда не видел подобного зрелища, не знал, как выжить в схватке с неизвестным.
– Смотрите… – когда первый шок спал, по толпе пробежал ропот. – Дом!
Там, где мгновения назад бушевала огненная стихия, стало черно. Глазам явился темный остов с зияющими дырами-окнами.
– Как будто высосал всё до последнего раскаленного уголька, – тихо поделился Ярослав со старейшиной и тот согласно кивнул.
– Так больше не может продолжаться. Соберем Совет и решим, как быть дальше.
Раздавленное горем семейство приблизилось к обугленным стенам. Внутри стояла тьма, черная, иссушающая, заметить в ней уцелевшие предметы было невозможно, но в сердцах зиждилась надежда – может, осталось хоть что-нибудь?
Дар собрался в прежнем образе и замер, осматривая пожарище. Его зеленоватое сияние подернулось серостью, абрис потускнел, но глаза по-прежнему ярко светились. Хозяин тихо беседовал со старейшиной, и дух улучил несколько минут. Облачком он взлетел над обрушенной крышей, и взгляд его живо приковался к саду. Там, в густом кустарнике, горели спрятанные от людей огненные глаза, но стоило им заметить немого наблюдателя, как они растворились в воздухе. Дар дернулся к хозяину, заметался, дохнул на него собранной с цветка пыльцой, но Ярослав грозно произнес: