– Кис-кис-кис!
Кот выбрался, осмотрел произошедшие перемены в обстановке и по-хозяйски устроился на коленях. Он позволил себя погладить и залился трескучим мурлыканьем.
– Остались мы с тобой одни, – тоскливо произнесла девушка.
День тянулся в безысходной неподвижности, обволакивал скукой, погружал в грусть. Несколько раз в одиночество врывалась ехидная Маша. Сперва она нарочито громко шныряла за дверью и как бы случайно задевала её, так что по комнате разносился глухой стук, а потом и вовсе осмелела и ядовито процедила:
– Сиди там до конца своих дней!
Старшая сестра качала головой и не отвечала, безуспешно вспоминая, где и как обидела младшенькую Машу.
Под вечер, когда синие тени заползли через узкие щели забитого окна, прибежал Тимоша. Он просунул несколько спелых вишен и, словно заговорщик, громко прошептал:
– Сегодня я никак не могу найти Никиту! Но ты не бойся, время ещё есть, я обязательно скажу ему, что тебя закрыли!
– Не надо! – поспешно ответила Злата.
– Почему? У вас же любовь…
– Нет у нас никакой любви и никогда не будет.
– Но почему? Он такой сильный!
Девушка улыбнулась, подбирая слова.
– Понимаешь, малыш…
– Я уже большой! – в голосе зазвенела обида.
– Конечно, прости! Не надо его искать, потому что у нас нет любви.
– Но я видел, как он много раз приходил к тебе под окно…
– Это же ничего не значит.
– И стоял вот тут, – настойчиво продолжил мальчик, глядя себе под ноги.
– Я его об этом не просила. Кто виноват в его упертости! – разозлилась сестра, вспоминая, как Никита нарушал её покой.
– Ну ла-а-адно, – расстроился Тимоша, – а он мне нравится… Он бы тогда эту Машку, дуру… Растрепала всем девчонкам, что тебя наказали!
– Не знаешь, чем я её обидела?
– Нет, не знаю. Слушай…
Девушка приникла к окну и увидела, как мальчик смотрит куда-то в сторону. С каждым мгновением его детские глаза расширялись и наполнялись страхом.
– Тима, что там? Не молчи! – Злата стукнула ладонью по деревяшке, чтобы привлечь внимание брата.
***
Мила привела в порядок дом, накормила ужином младших детей, украдкой отнесла еду запертой дочери и вышла во двор. С севера потянуло холодом, и она зябко передернула плечами. Высыпали мелкие точки звезд, и месяц сонно показался сквозь бледную вуаль неба. Поселок стих, приготовился, сердца людей наполнились тяжестью, но повсюду звучали спокойные звуки природы. Дневные птички смолки, и округу огласили их вечерние сменщики. Грустная нежная песня доносилась из каждой кроны, из каждого высокого куста.