— Отлично,
— одобрил я. — Ты начинаешь понимать их природу. Это важнее любых
фокусов с полётами гвоздей. Ими пока только девочек
впечатлять.
Мой
подопечный вспыхнул, как помидор, и я не удивился, поняв, что попал
точно в цель.
К концу
тренировки Егор безошибочно определял все три типа металла. Может,
это выглядело не так впечатляюще, как ледяные скульптуры Матвея, но
я знал цену такому навыку. Умение чувствовать глубинную структуру
материала — основа истинного мастерства.
—
Наставник, — окликнул меня Егор, когда я уже собирался уходить. —
Спасибо. Я… я понял. Буду работать в своём темпе.
— И ещё
кое-что, — добавил я, обернувшись. — Через месяц устроим
показательные выступления для всех учеников. Каждый
продемонстрирует, чему научился. Готовь что-нибудь особенное. Но не
для того, чтобы кого-то впечатлить, а чтобы показать свой
собственный путь.
Улыбка
озарила лицо юноши.
—
Обязательно, наставник. Я придумаю что-нибудь…
металлическое.
Уходя с
тренировочной площадки, я размышлял о том, как важно вовремя
поддержать ученика. Сомнения — это яд, который может отравить самый
сильный талант. Но преодолённые сомнения становятся фундаментом
будущей силы. Егор это понял, и я был уверен — из него выйдет толк.
Не потому, что он самый талантливый, а потому, что он готов идти
своим путём, не оглядываясь на других.
К вечеру
запустили все восемь линий. Производство набирало обороты — патроны
складывались в деревянные ящики сотнями. Пока ещё медленно, но
процесс шёл.
Захар вёл
учёт в большой книге, отлично справляясь с общим
руководством:
— Первая
смена — 27 с гаком тысяч патронов, барин. Много брака, но это
нормально для начала.
Немного по
меркам большой войны. Но для начала — вполне достаточно. Главное,
что машина запущена, люди обучены, процесс отлажен.
Теперь
оставалось только наращивать объёмы.
— Завтра
будет тридцать, послезавтра — тридцать пять, — уверенно сказал я. —
Главное — люди поняли принцип. Дальше дело техники.
Когда
первая смена ушла отдыхать, а вторая заступила на работу, я обошёл
цех. Механизмы работали, люди освоились, производство запустилось.
В воздухе висел запах пороха и машинного масла — запах войны и
подготовки к ней.
— Знаете,
воевода, — сказал подошедший Арсеньев, утирая пот со лба. — Когда в
академии рассказывали про массовое производство в Бастионах, я
представлял себе огромные заводы с сотнями рабочих. А оказывается,
можно и в амбаре наладить, если голова на плечах есть.