Мы с
Гордеичем спокойно обмозговали поставленные задачи, нарезанный
сектор и решили, что всей командой шариться особой нужды пока нет.
Посему работаем «вахтовым методом», то есть двумя взводами посменно
– четыре дня в поле, четыре в лагере. Время от времени рейды всей
командой. Ну, и, если попадётся какая-нибудь вкусная цель, с
которой одним взводом не справиться – по тревоге подтягивается
второй. Так и живём. Мы – спокойно и размеренно. А вот японцы уже
на жидкий свой ус намотали и запомнили накрепко: расслабляться
нельзя. Каждый день и каждую ночь где-то рядом крутятся безумные
мидори-но-акума[2], пощады не знающие. И они
живут в страхе.
Поначалу
этот самый страх им даже помогал. Часовые невольно усиливали
бдительность, несли службу более строго и менее расхлябано.
Соответственно нам стало сложнее тихо прирезать часового. Но потом
мы приноровились и снова всё пошло по нашим правилам и под нашу
диктовку.
Решили
выставиться в степи на ночёвку? Выставили и настропалили часовых?
Солдаты и офицеры спят, не раздеваясь и не выпуская оружие из рук?
И думаете, что это вас спасёт? Ну… Подумайте ещё разок, если
останется чем. Потому что бесшумными тенями скользят в ночи «стрелы
Чосон» и уссурийские таёжники. И без звука умирают на постах
часовые. И вся охотничья команда на мягких лапах втягивается в
лагерь, распределяет цели и открывает огонь, предварительно
спеленав и оттащив в сторонку офицеров. К утру на месте остаётся
вырезанный начисто полевой лагерь чего угодно до роты включительно
с вбитой в землю старательно оструганной и выкрашенной в зелёный
цвет тростью.
Решили
переместиться куда-то, меняя позиции в рамках передислокации? Взяли
сопровождение меньше той же роты? Разогнали по сторонам охранение и
думаете оно вас спасёт? Зря. Те, кто в охранении просто умрут
первыми и тихо. А вы нарвётесь на выверенную, прицельную и беглую
стрельбу с одной стороны, а когда вы переключите своё внимание на
стрелков – на вас налетят в конном строю всё те же зелёные демоны с
фланга или с тыла, как им удобнее. И всё. Только изрубленные и
расстрелянные трупы останутся валяться в степи, а один или два
офицера будут переживать позор и тихонько радоваться сохранённой
жизни в плену. А ваши пушки или пулемёты будут благополучно
доставлены и под опись сданы каптенармусу в русском лагере. И снова
всё та же зелёная трость в центре всего.