За дверью зашкворчало, будто спускали пар из скороварки.
Стилизованные лилии раскрылись и в сердцевинах появились раструбы
трубок величиной с горловину бутылочки йогурта. Я испуганно икнула
и зажмурилась.
Насчет того, что не дотянется, я погорячилась…
Прошло пять или шесть секунд, прежде чем я осмелилась открыть
глаза. Я помнила по школе, что такое «греческий огонь» и как
инженер Калинник изобрел его для победы над арабами. Но одно дело
помнить или читать на уроке истории, а другое дело стоять под
раструбами и ждать, пока этот самый прототип напалма выплеснется на
нас.
Единственное, о чем я в тот момент сожалела, что не попрощалась
с папой. А ведь он уже наверно волнуется о том, что дочка не
вернулась с экзамена. Странно только, что не звонит…
– Ладно, проходите, – сказал уже женский голос, и опасные
раструбы вновь приняли вид лилий.
Без скрипа отворилась тяжеленная дверь. Я подумала, что если
такую поставить где-нибудь в банке, то у воров один её вид отобьет
желание залезать в сейф. На пороге стояла та самая старушка,
которая совсем недавно лежала под грузным майором и которая наслала
на меня неприятные проклятия.
Старушка вышла в синем халате и бигудях. О коричневые чулки
терся пушистый белый кот. За спиной хозяйки квартиры виднелся
обычный коричневый коридор, вешалка с одеждой, стойка для обуви и
зеркало от пола до потолка.
Да-а, не так я представляла грозную колдунью. Обычно в фильмах
показывали мантию со звездочками, широкополую шляпу и обязательно
черного кота, а тут… Я почувствовала себя немного разочарованной.
Хотя и Мария Дормидонтовна тоже не очень походила на ведьму с
пятисотлетним стажем работы.
– Манюринда, у тебя есть пять минут. Потом уходи, – сказала
Грюзельдина Киробантовна Взмах, а для соседей Галина Кирилловна
Взмахова. Она подняла ладонь, когда мы с Игорем тоже вознамерились
пройти в квартиру. – А вас я не приглашала. Не нужны мне воры в
квартире.
– Да я… Да мы… – задохнулся от возмущения Игорь.
– Видела я, как ты у майора кошелек свистнул. Так что не надо
лишнего вранья. Стойте тут! Не хочу потом серебряных ложечек
недосчитаться, – нахмурилась Галина Кирилловна.
– Сестренка, так у тебя же никогда и не было этих самых ложечек,
– сощурилась Мария Дормидонтовна.
– Вот-вот, я ребят ещё в квартиру не пустила, а ложечек уже нет.
Страшно подумать – что будет, если я позволю им войти?