– Спасите! Насилуют! – раздался сзади истошный крик, а потом
послышался торопливый топот по асфальту.
Конечно же, как и любая другая девушка, я тут же повернулась
посмотреть – кого же это там насилуют?
Да ещё и при свете дня?
Может, тоже пора покричать?
Оказалось, что дикие крики издавал рыжий парень, который несся
на меня страусиными прыжками. Кормилец голубей. Преследователем
почему-то оказался крупный мужчина.
Это из-за того, что молодой человек задел его рукой?
«Ну, ничего себе!» – подумала я в тот миг.
Это слишком малая причина для изнасилования.
– Помогите, маньяки в городе! – вопил парень.
– Я те щас покажу маньяка! Держите его! – пытался перекричать
его мужчина, тяжело топая следом.
Рыжеволосый подбежал ко мне и схватил за плечи:
– Милая, если надо мной сейчас надругаются, помни – я всегда
любил борщ!
Он на миг впился в мои губы, а потом толкнул в сторону
преследователя. Вот так и началась моя вторая половинка беды…
Я настолько растерялась, что не смогла отвесить пощечину хаму. А
когда поняла, что лечу в воздухе, то успела только растопырить
руки, чтобы схватиться хотя бы за что-нибудь.
Увы, хвататься было не за что, кроме асфальта, а в следующую
секунду об меня запнулся крупный мужчина.
Ладно я, а вот как оказалась под преследователем ни в чем
неповинная бабушка?
На это я не смогла бы ответить даже перед Страшным судом.
Старушка в этот момент напоминала морскую звезду под бульдозером.
Судя по сморщенному личику, ей явно было не до смеха.
А вот так началась моя первая половинка беды…
Я поднялась, скривилась от боли в поцарапанной коленке и увидела
костерок уже на повороте улицы. Рыжеволосый послал нам всем
воздушный поцелуй и скрылся за бетонным забором. Я всё ещё
чувствовала на губах привкус семечек, которые жевал молодой
человек, но коленка болела сильнее этого приятного ощущения.
– Вот же ко-о-озел! – оценила я порванные колготки. – Я за них
половину стипендии отдала!
Грузный мужчина поднялся с распластанной бабульки, зло зыркнул
на меня и помчался за легконогим парнем. Мне же представилась
возможность привести престарелую женщину в порядок.
Нет, конечно же, я могла спокойно уйти и оставить старушку в
таком положении, но врожденная доброта помешала это сделать. Эх,
если бы я только знала, чем обернется мой самаритянское
сочувствие…