После полной диагностики Александр установил чип в собственный
доп-разъём для обмена данными, и перед глазами замелькали разделы,
выстроенные в алфавитном порядке. Бабка хранила тут изображения
порнографического характера и детальную информацию о заказанных
девочках.
- Ну, и коллекция у тебя, бабуль… - произнёс Волков,
скривив губы. В тот самый миг, когда добрался до подгруппы
«БДСМ».
Потом детектив начал копаться в сведениях и замер. Среди
стандартных заказов на «классику», «групповуху» и «экзотику»
выделялся один файл с пометкой «ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ИЗВРАТ.
ТЕЛЕПАТИЧЕСКИЙ СЕКС С ГЛУБОКИМ ПОГРУЖЕНИЕМ.»
-Чего?- фыркнул Александр, открывая
содержимое, и непроизвольно задумался о том, как ему сношали мозги
за последнее заваленное дело. Отменно и мастерски… Впрочем,
заслуженно.
Отбросив дурные мысли, Волков сконцентрировался на тексте — он
был написан вычурным языком и будто скопирован из какого-то старого
романтического романа:
- Ищу чувствительного партнера для эксперимента по
синхронизации нейронных активностей через 7-й чакральный узел...
Требуется полное преодоление ментальных границ…
Детектив продолжил чтение, и внезапно его брови поползли вверх.
В гуще технических подробностей мелькнула заметка:
-Использованиенаркотика «Тлен»
является главным элементомдостижения симбиотического
оргазма…
За окном грянул гром, и свет в комнате на мгновение погас. В
синеватом отсвете потолочных ламп лицо Александра стало похоже на
маску — жёсткую и без эмоций. Кисть Волкова сжала край кровати так,
что побелели костяшки.
- Тлен… - прошептал детектив.
Та самая гадость, которая фигурировала в последнем деле.
Дождь застучал по подоконнику с новой силой, словно сотня
пальцев торопливо набирала сообщение на невидимой клавиатуре. В
какой-то миг Александр ощутил лёгкое покалывание в височном разъёме
и слова из файла начали мерцать, складываясь в короткую фразу:
- Не ищи меня, иначе умрёшь…
Волков моргнул пару раз и услышал приглушённый женский стон.
Затем бабкин чип памяти коротнуло. Детектив стерпел колющую боль —
как это обычно бывает. Резко вытащил микросхему, покрывшуюся
чёрными пятнами, и нахмурился.
Дело приобрело странный, почти мистический оттенок.
Лестница скрипела под сапогами
Волкова, словно надломленные временем кости. Каждый шаг вниз всё
сильнее погружал в сырой мрак, пропитанный запахом антисептика и
крови. Стены подвала, покрытые плесенью и граффити с похабными
надписями, сужались, будто сжимаясь в предвкушении очередного
гостя.