За приоткрытой ржавой дверью с
выцарапанными словами «ЖМАКИН МРАЗЬ» копошился
человек, чьи руки знали тело лучше, чем душу.
Глеб Жмакин — подпольный хирург,
виртуоз со скальпелем. Он не зря носил прозвище Дровосек. Ведь
орудие его труда оставляло следы, похожие на зарубки от топора на
свежем пне. Грубые швы, кривые разрезы и тому подобное. Импланты
вживлялись с точностью лесоруба, валящего сосну. Клиенты, в
общем-то, не жаловались, так как в Нижнем Городе «дешевле»
равнялось продлению жизни. Ну, а Глеб всегда брался за разную
работёнку и руководствовался двумя главными правила — «Не умирай на
столе» и «Не отсвечивай после».
Клиника Жмакина представляла из себя
двадцать пять квадратных метров затхлости, заставленной допотопным
оборудованием, которое периодами гудело и изредка
искрило.
Александр вспомнил их первую
встречу.
Тот вечер вонял гарью и перегаром.
Волков, ещё не сгоревший детектив, а просто поднявшийся сыскарь,
вломился в этот же подвал, преследуя насильника с ранениями.
Преступник истекал кровью, но Дровосек, не моргнув, зашил его — не
из сострадания, а потому что «трупы не платят».
- Ты либоподыхаешь, либоподстраиваешься под обстоятельства, Волков, имой вариант... Именно второй, - процедил тогда
Глеб, вытирая окровавленные пальцы о грязный халат.
С тех пор их связь висела на тонкой
нити взаимной выгоды. Александр закрывал глаза на нелегальную
деятельность, а Жмакин «чинил» его после особенно неудачных дел.
Без благодарностей или дружбы.
Ну, а сейчас Дровосек ковырялся в
разобранном биоимпланте.
- Опять в дерьме? - хрипло
бросил он, не отрываясь от работы.
- Глубже, чем обычно, -
Волков положил на стол малость почерневший чип старухи. -
Кстати, когда ты покрасишь дверь?Не надоелосмотреть на этобезобразие?
Глеб наконец взглянул. Его глаза,
тусклые, как лампы в морге, скользнули по детективу — потом по
микросхеме:
-Недовольные никуда не
денутся. Только тратиться на краску. Считай, что на двери кто-то
оставил отзыв.
Александр усмехнулся:
- Ничего нового не услышал.
Ладно… Сможешь что-нибудь вытащить из этого хлама?
- Попробую, но не обещаю, что
всё пройдёт гладко. Ты же знаешь.
Жмакин засунул чип бабки в некое
компактное устройство и минут 15 щурился, вглядываясь в мерцающие
строки данных, которые корчились на экране, подобно завитушкам.
Пальцы Дровосека, привыкшие к точным разрезам и холодной стали
скальпеля, нервно постукивали по клавишам, словно пытались отогнать
незримую угрозу.