Потрясенный не столько глубиной мысли Большой Берты, сколько ее неслыханной смелостью, Дмитрий Евграфович принялся яростно протирать очки и минут через пять поинтересовался уже вполне миролюбиво:
– Значит, ты считаешь, что я должен быть хамелеоном? Никогда не поверю, что ты такая безнравственная! Кого же я пригрел на своей груди?! Нет, это конец… – он больно рухнул в свое деревянное вольтеровское кресло.
Большая Берта отложила работу.
– Вы, наверное, знаете, что дед мой был фронтовиком …
– Какой еще, к черту, дед?! Откуда ты деда выкопала? Отвечай на вопрос начальника!
– Я и отвечаю, только вы не даете. Девчонкой спросила: «У тебя столько орденов, значит, очень храбрый. Что такое быть храбрым? Первым идти в атаку? Не бояться смерти?» И до сих пор помню, что дедушка ответил. Как раз ваш случай.
– Ну-ну, просвети…
– Не смерти надо не бояться, а любить жизнь – первое.
– Второе?
– Не подставлять голову под пулю противника, а думать, как первым в него попасть. Вот так. Очень просто.
– И все? – удивился Дмитрий Евграфович. – Столько патетики – и все?
– Вам недостаточно?
– Какое это имеет отношение к моей оценке работы отделения реанимации Успенской онкологической клиники? Очень дорогой, между прочим. И не бесплатной.
Она огляделась: Литвак бросил вскрывать азиата и ушел, конечно, выпить без свидетелей. Клюкина тоже не было. Наклонившись к Мышкину, Клементьева произнесла вполголоса:
– Скажу, но только в первый и последний раз в моей жизни… Вас уважают здесь, Дмитрий Евграфович, очень многие даже любят, а есть и такие, кто ненавидит. Их тоже немало. Они только и ждут, чтоб вы оступились или сделали ошибку.
– Кто ненавидит? Имена, клички, явочные адреса?
Клементьева отрицательно покачала головой.
– Этого я вам никогда не скажу. Сами должны знать. Кстати, у меня к вам две личные просьбы. Можно? Исполните?
– Ну, валяй! – великодушно предложил Мышкин.
– Не надо больше разговоров, где попало, о преступной платной медицине и гуманной бесплатной – очень вас прошу… Разговоры-то пустые, согласитесь. За ними – ничего, только себя взвинчиваете и окружающих раздражаете. Причем, не только врагов, а и друзей тоже. Все давно знают, что такое платная медицина и в чем она заинтересована. Вот вчера по телевизору слушала я доктора Рошаля[5]…
– Ну да: «Национальный герой России», «Детский доктор всего мира», «Звезда Европы», «Человек десятилетия»!.. Из Голливуда, что ли, выскочил?