— Нет, все это не поможет. Установка Вайсмана создает молнии
особые, модулированные и структурированные. А структура их такова,
что человек не погибает, находясь в момент переноса внутри разряда
и оставаясь для самой молнии нейтральным, словно бы взятым самой
молнией в защитный кокон из электрических разрядов. А вот вся
электроника, к сожалению, мгновенно сгорает, — проговорил
Штерн.
— Как сгорает? А почему тогда у меня на левой руке нет ожога,
ведь, когда в меня попала молния, я держал возле левого уха свой
смартфон? — удивился я.
Инженер объяснил:
— Это случается настолько мгновенно, что человек не успевает
получить ожог. Вайсман считает, что имеет место аннигиляция по
причине разнонаправленности потоков энергий в устройствах и в
энергетическом коконе самой молнии.
— И что теперь? Как же рассчитать все эти ваши эффекты пробоев и
прочие аномалии без компьютеров? — спросил я.
Штерн тяжело вздохнул:
— Вот и ищем мы того, кто сможет помочь нам все исправить.
Вайсман до сих пор убежден, что в будущем имеются специалисты,
которые обязательно должны были развить его теорию свободного
электричества. Вот только, пока все, кого нам удалось вытащить сюда
с помощью этой установки, оказывались весьма далеки от подобной
деятельности и вообще от науки. Большинство людей из начала 21 века
простые коммерсанты и администраторы. Менеджеры, как они о себе
говорят. И толку нам от них очень мало. А настоящих ученых,
обладающих математическими талантами, пока не попадалось вовсе. Да
и просто люди, работающие непосредственно с техникой, у вас там в
первой четверти двадцать первого века редкость, как видно. Вайсман
же почему-то упорно настаивает на своем, считая, что ученые все же
есть, и его тему они обязательно изучают и развивают, но подобные
разработки там у вас засекречены. Но, даже он сейчас уже признает,
что шансы кого-то из этих ученых захватить с помощью наших
направленных молний минимальны.
— А если вы никого так и не найдете, то что? — задал я инженеру
очередной вопрос.
И он ответил, снова грустно вздохнув:
— Тогда последствия будут непредсказуемыми. Возможно даже, что
реальность начнет рушиться.
Тишина повисла в воздухе. Где-то в глубине подземелья что-то
жужжало. Может, генераторы?
— И вы, Юрий Васильевич, думаете, что я смогу как-то помочь? —
спросил я.