— Здесь семейным сразу дают отдельное жилье в деревне, чтобы
обживать местность побыстрее.
— А ты что, вместе с семьей сюда провалился, что ли? — не
переставал удивляться я.
И Антон поведал:
— Да нет же! Я уже тут с местной девушкой познакомился. Вот и
женился.
— Так сразу и женился? — не поверил я.
— А чего и не жениться, если дом на свадьбу бесплатно выдают
вместе с женой и хозяйством? — ответил он вопросом на вопрос. И
добавил подробностей:
— Правда, избушка совсем простенькая, отапливается по-черному,
да с крышей из соломы. Но, уж лучше такое свое жилье, чем в общаге
гнить. Да еще и жена молодая под боком.
— И как она? — спросил я.
Он рассказал:
— Красавица! Совсем молоденькая, но уже все хозяйство ведет.
Леся ее зовут… Сиротой она осталась после набега врагов на деревню.
Отца и братьев у нее убили... Я на следующий день, как попал сюда,
с ней познакомился, когда меня в Ягодовке поначалу держали для
допроса. Приглянулась мне девка. Она со своим коромыслом за водой
ходила, вот я набрался наглости и подошел. А она мне сразу
улыбнулась возле речки. Понравился я ей, значит, с первого взгляда.
Помог нести Лесе ведра, так все и закрутилось у нас…
— И на каком языке вы с ней общаетесь? — не удержался я от
нового вопроса.
И Антон ответил:
— Пока на смеси нашего и местного. Отдельные словечки из их
языка я схватываю, а отдельные из нашего — жена выучивает. Но, в
целом, мы прекрасно друг друга понимаем в быту. Уже больше двух
недель, как официально расписались. Дело-то житейское нехитрое, а
природа человеческая во всех временах одинаковая.
Ошарашенный таким раскладом, я попрощался с Антоном, которому
после трудового дня предстояло еще пешком преодолеть несколько
километров от крепости до своего нового семейного гнезда, и вошел в
столовую. Заведение общепита как раз открыли после длительного
перерыва для посетителей, последовавшего после окончания обеда.
Впрочем, персонал столовки в это время не бездельничал, а убирал
зал и готовил ужин. И теперь я рассчитывал получить свою законную
вечернюю порцию по номеру жетона.
На этот раз мне без проблем выдали еду, сверив номер жетона по
списку. Ужин состоял из тушеной капусты и двух котлет. Еще и
глиняную миску-пиалу дали с теплым компотом, да кусок хлеба,
черного, опять же. Другого я пока здесь не видел. А этот, похоже,
пекли прямо на месте. Мой панкреатит, из-за которого меня признали
ограниченно годным и не взяли в армию, пока никак себя не проявлял.
Впрочем, воспаление поджелудочной железы у меня и не было
хроническим. Просто, когда на обследование от военкомата клали, я
как раз траванулся алкоголем. В молодости употреблял с
друзьями-студентами разную дрянь, было дело. От этого и с учебой
проблемы возникли, вот и вылетел со второго курса политеха. Но,
получив такой серьезный диагноз, я взялся за ум, вовсе исключив
спиртное из своего рациона. Потому, наверное, все постепенно прошло
к тридцати годам.