Мы быстро собрались и погрузились в полуторку. И минут через
сорок наш небольшой отряд уже покинул крепость на двух грузовиках.
В состав разведывательной экспедиции снова вошли: инженер Штерн,
водитель Олег, я и Антон. Ну и сопровождающие нас автоматчики НКВД
вместе с Виктором и его двумя подчиненными, молчаливыми стрелками.
Мы двинулись на север вдоль реки, продвигаясь по лесной дороге в ту
сторону, откуда вчера приплыли варвары на своих ладьях. Ехали в
этот раз гораздо дольше, чем в прошлый выезд. Местность постепенно
менялась: густой смешанный лес сменился лугами с перелесками, а
потом стали попадаться болотистые низины. И нам повезло, что погода
стояла сухая, иначе не проехали бы машины по таким местам.
И вдруг впереди путь дальше на север нам преградила река, русло
которой резко свернуло в этом месте с запада на восток. Мы
остановились, и Штерн вышел из кабины. Осматривая местность,
инженер тщательно сверялся с картой. А я удивился, откуда у него
взялась карта, если картографические работы в пространстве каверны
еще не были произведены? Но, подсмотрев через его плечо, что на
карте изображена самая обыкновенная Псковщина, я увидел, что река,
перед которой мы остановились, называется на карте Великой. То
есть, и местность, и река, вроде бы, на этой карте отмечены верно,
хотя, как мне показалось, русло все-таки изгибается немного
по-другому.
Тут и сам инженер подтвердил мои догадки, сказав громко, так,
чтобы и мы все слышали:
— Хм, Вайсман все же прав, каверна отделена больше во времени,
чем в пространстве. И мы находимся все-таки на Псковщине, хотя и в
другом времени, за много веков до двадцатого столетия. Потому
речное русло не совсем точно соответствует тому, что на карте.
В это время Виктор, который вместе с командиром автоматчиков
поднялся на небольшой холмик, чтобы осмотреться с помощью бинокля,
быстро вернулся обратно. Подойдя к нам, он проговорил:
— Впереди за деревьями у самой реки какое-то поселение.
— Деревня? — спросил Штерн.
— Не знаю. Надо бы разведать, — сказал спецназовец и, взяв с
собой своих стрелков, исчез впереди в кустах, на этот раз ступая
совершенно бесшумно.
Любопытство распирало и нас с Антоном. Воспользовавшись тем, что
Штерн занялся какими-то расчетами, связанными с нашим положением
относительно карты местности, мы тоже двинулись следом за
спецназовцами, стараясь не шуметь и приготовив свое оружие, которое
нам снова выдали в оружейной комнате перед очередной командировкой.
Но то, что мы увидели на берегу реки, заставило кровь стынуть в
жилах. Рядом с берегом на реке стояли еще две длинные ладьи,
привязанные к деревьям на берегу, а на поляне возле самой воды
находился самый настоящий укрепленный лагерь: частокол, костры и
шатры, сшитые из шкур. Но, самое жуткое, — это копья с насаженными
на них человеческими головами и загон, словно для скотины, в
котором под охраной людей с топорами держали под открытым небом
связанных пленниц. Молодых девушек. Человек пятьдесят, не
меньше.