Леон перевёл взгляд на последнего бандита, который судорожно
пытался скинуть с себя тело мёртвого товарища. Парень подошёл к
нему и посмотрел в глаза бандита, что со страхом смотрел на
Леона.
— I-ia sdayus'! — сказал бандит, подняв руки вверх.
Леон поставил ногу на голову бандита и начал давить на неё.
— Gааааааааh! — издал полный боли крик бандит.
Он схватился за ногу парня и попытался скинуть её с лица, но не
смог даже сдвинуть. Тем временем Леон усиливал напор, и уже
послышался хруст черепа, а бандит начал орать ещё громче. Леон
решил перестать мучить бандита и раздавил его голову, прекратив
своеобразную пытку.
Юноша перевёл взгляд на двоих мужчин, которые покрепче прижались
к повозке и наблюдали за ним с неподдельным страхом в глазах. Леон
убрал катану в ножны и подошёл к напуганным мужчинам.
— Не бойтесь, я вас не трону. — сказал Леон, вежливо
улыбнувшись.
— Chto prostite?
— Оу…
Леон не понял, что ему сказал мужик, и тем более не знал, на
каком языке тот говорил. Лишь по интонации голоса он более-менее
сумел догадаться, что его о чём-то спросили.
Леон решил прибегнуть к языку жестов, пытаясь донести, что он их
не тронет и бояться незачем. И, к счастью, у него получилось.
Обрадованные мужчины, встав на ноги, принялись жать парню руку и
что-то ему говорить (благодарили за спасение).
Пока извозчики чинили повозку, Леон начал обшаривать бандитов в
поисках чего-то полезного. В итоге он нашёл монеты: медные,
серебряные и золотые, но в них самих его заинтересовала чеканка,
которую он раньше не видел. Также юноша рассматривал оружие
стрелков — в отличие от винтовки, оно было однозарядное и громадное
по своим размерам.
Закончив осматривать вещи бандитов, Леон пошёл к повозке. К
счастью, он таки смог донести, что ему надо в населённый пункт, и
двое мужчин согласились отвезти его. Когда все уселись поудобнее,
повозка тронулась и поехала по слегка неровной дороге.
[Пару часов спустя…]
Солнце садилось, и время шло к вечеру. До ближайшего населённого
пункта оставалось недалеко. По дороге Леон думал о произошедшем:
рогатые волки, бандиты, одетые как в средние века, неизвестный
язык, неизвестное огнестрельное оружие и неизвестная чеканка монет.
Всё это указывало на то, что это не только не его страна (или
другие известные ему страны тоже), но и не его мир. Согласиться с
этим для Леона было намного труднее, чем предположить.