В стороне от галдящей толпы стояла
фрейлина. На ней было простое, элегантное темное платье, которое
выгодно выделяло ее на фоне разодетых как на ярмарку придворных
дамочек. Она держалась с тихим достоинством, в ее позе была
какая-то затаенная печаль.
В этот момент рядом со мной вырос
Брюс.
— Скучаете, барон? — с легкой
усмешкой поинтересовался он.
— Не мое это все, Яков Вилимович, —
честно признался я.
Брюс проследил за моим взглядом.
— А, баронесса Изабелла де ла Серда.
Печальная история. Ее батюшка, был одним из храбрейших офицеров и,
пожалуй, лучшим знатоком тактики, которого я знал. Но язык у этого
испанца был слишком уж прямой, а врагов нажил — не сосчитать. Попал
в опалу по ложному доносу одного влиятельного ворюги, которого
пытался за руку поймать. Сняли со всех должностей, живет почти в
забвении. А дочка его осталась при дворе Филиппа V Бурбона. Она в
составе испанского посольства. Девка гордая, с характером.
Пойдемте-ка, я вас представлю.
Не успел я и рта раскрыть, как Брюс
уже тащил меня к ней.
— Баронесса, позвольте вам
представить нового сподвижника Государя, барона Петра Алексеевича
Смирнова.
Она сделала легкий книксен, я в
ответ согнулся в поклоне.
— Наслышана о вас, барон, — ее голос
был тихим, с легким акцентом. — Говорят, вашими трудами
московитская артиллерия чудеса творит.
— Стараемся, баронесса, на благо
Отечества, — произнес я дежурную фразу.
Разговор не клеился. Я понятия не
имел, о чем говорить с барышней из этого мира, а она, похоже, и не
собиралась поддерживать пустую болтовню.
— Яков Вилимович упомянул, что ваш
отец… офицер, — решил я сменить тему, чтобы хоть как-то разбавить
неловкость.
— Был, — поправила она, с горечью в
голосе. — Теперь он просто опальный старик, всеми забытый.
— Брюс говорил, что он большой
тактик, — осторожно закинул я удочку.
На ее лице мелькнул живой
интерес.
— Чистая правда. Он всю жизнь отдал
армии. Изучал битвы, карты составлял. Говорил, что исходил Кастилию
вдоль и поперек, и ни одна карта и десятой доли не показывает того,
что там есть на самом деле — тайных троп, перевалов, озер. Он
считал, что тот, кто знает эти тропы, может провести войско там,
где враг его и ждать не будет. Да только знания его никому не
пригодились. Его отставили.
В моей голове будто что-то
щелкнуло.
Я посмотрел на Изабеллу совершенно
другими глазами. Теперь она была для меня возможно, единственным
ключом к успеху всей нашей безнадежной затеи. Расспрашивая про отца
Изабеллы, я узнал много интересного, что только подтверждало мою
задумку.