– Это другое, – прошептала угрюмо. – Лайси его не любила.
А я?
– Глупости, Глаша, – я встряхнула головой, мазнув себя мокрыми
холодными прядями волос по лицу. – Какая любовь? Любви не
существует, а если и существует, то лет через пятьсот хорошего,
качественного брака. Но тогда она уже называется привычкой.
И метаморфнулась в кошку. Во-первых, потому, что кошки о
подобных глупостях не думают, а во-вторых…
Я выбралась из одежды, побежала по тропинке между надгробиями,
вскарабкалась на кирпичную стену кладбища, спрыгнула в мокрую
высокую траву и помчалась вприпрыжку по берегу реки, потряхивая
лапами. Ух, дождь… Брр!
В крохотной кухоньке всё было тихо. Прокравшись по доскам пола и
старательно избегая лунной трапеции, я внезапно оказалась в
спаленьке, где на высокой кровати с металлическими шишечками и
несколькими перинами, сложенными друг на друга, мирно почивала
госпожа Туктукберг, гроза вампирьего клана фон Быборгов. Запрыгнула
на лоскутное одеяло. Неудачно, чуть не сорвалась, вцепилась
коготками, перехватилась, вскарабкалась и села прямо на грудь
спящей старушки. Передёрнула намокшую шкуру.
Спящая госпожа Туктукберг выглядела очень уютно. Я подползла на
передних лапах и куснула её в нос. Старушка чихнула и открыла
глаза.
– Бусинка? – прошептала потрясённо. – Ты… ты жива…
Потянула руку ко мне, сонно моргая. Я отпрыгнула:
– Не касайся меня, – мурлыкнула тоненько. – Это – моя душа, я
умерла. Если ты прикоснёшься, я снова умру.
Старушка отдёрнула задрожавшие пальцы. Глаза её сделались
большими-большими.
– К-кто тебя убил? – прошипела она и принялась шарить рукой по
прикроватной тумбочке, где сверкали стёклами очки.
– Никто, – мякнула я, насколько могла печальнее. – Я прыгала по
склепам и сломала себе шею, я ведь ещё совсем маленькая и глупая
была. Но сейчас всё хорошо: я снова стану котёнком и приду к тебе,
только в ином облике. Не плачь по мне, а то у меня шёрстка от твоих
слёз мокнет.
– Ты вернёшься? – жалобно переспросила Туктукберг.
Надо же! А я всегда считала, что кошки жалеть не умеют, и их
сердце свободно от боли сострадания!
– Да. Скоро. Только помни, я буду совсем иначе выглядеть. Не
плачь, моя милая-милая матушка! Мы скоро будем вместе. А сейчас
закрывай глазки и спи.
Она послушно убрала руку под одеяло и зажмурилась, я соскочила с
кровати, запрыгнула в форточку и сиганула наружу.