– Чувствую себя дворником в собственном замке, – проворчал
сердито. – Почему бы всем этим людям просто не оставить меня в
покое?
Помолчал и добавил:
– Так что вы решили насчёт нашей договорённости?
Я посмотрела на него. Высокий, худой, лицо бледное, волосы
длинные… Бедняжечка. Достали его все. Невольно вспомнился приют, и
наша девчачья комната на десять человек, по которой шастали все,
кто ни попадя. И как хотелось, хотя бы ненадолго побыть одной и в
тишине, без кричащих, храпящих, стонущих или плачущих. Просто
одной. В тишине. Но одной дозволялось быть лишь в туалете, и то,
если повезёт, потому как на кабинки общий туалет не делился. Ну а
мало ли что? Вдруг кому-то взбредёт в голову утопиться в бачке…
Мне стало даже жалко кровопивца.
– Согласна. Я вам – покой от трёх претендентов, вы мне –
«Единорога». Ну и надо бы наличку на текущие расходы, мало ли.
Звонякалку мне нужно купить, например.
– Идёт. Подойдите ко мне.
Он произнёс это как-то… приглушённо, хрипловато, так, что у меня
невольно мурашки по коже побежали. Эй, чего это со мной? Сроду
мурашки не бегали.
Как-то раз, поддавшись давлению маменьки, Гарр решил меня
соблазнить. Налил вина, поставил фрукты, сбацал чего-то на гитаре,
а потом произнёс низким, эдаким «мужским» голосом, с
порыкиванием:
– Глаша, у тебя такая нежная кожа…
– Тебе перчатки, что ли, не из чего сшить? – заржала тогда я,
грызя персик. – Ты сейчас на дешёвого жиголо похож, Гарр. Убери с
морды этот идиотизм.
Ну и всё на этом закончилось. Муж психанул и умчал в ночь
поднимать самооценку, а я допила винишко и доела фрукты. Очень,
знаете ли, фрукты люблю. И никаких мурашек. И коленки не дрожали.
Может, конечно, потому, что ножки у меня крепкие, страусиные. А тут
вот… гм. Но коленки всё же не тряслись, а потому я подошла и встала
перед вампиром.
– Будем кровью подписывать? – уточнила деловито. – Нотариус-то
ночью не работает…
– Помолчите, – шепнул он, обошёл меня и зашёл со спины.
Кому понравится, когда к нему заходят со спины? Сразу чувствуешь
себя беззащитным, а это – дико неприятное чувство. Я резко
повернулась лицом к вампиру.
– Вы можете просто ровно постоять? – возмутился он.
– Зачем? – спросила я в лоб.
– Нерасторжимая сделка. Вы обещаете мне выполнить работу, я даю
слово, что расплачу́сь по договору и прикусываю вашу шею. Это не
больно.