— Вас предупреждали, — умиротворяюще сказал Левковцев. — Марина,
пожалуйста, веди себя подобающе советской спортсменке. Ты за
границей, не забывай этого.
— Хмм! — пренебрежительно фыркнула Соколовская, отвернулась,
сложила руки на груди, закинула нога на ногу и стала качать ей,
всем своим видом показывая своё недовольство и независимость от
всех.
Для Арины допинг-контроль был делом обыденным: в своём времени
не поддаётся счёту, сколько раз она проходила его. После каждого
выигранного старта, на протяжении двух лет как минимум. Это была
часть работы, которую никак не избежать. Такая же работа, как
общение с журналистами, болельщиками, чиновниками и политиками. А
сейчас ей даже стало любопытно, как будет происходить сдача
образцов для допинг-контроля в 1986 году.
Однако просто так в комнату забора образцов было не попасть.
Дверь оказалась закрыта, и открыть его должен был, судя по тому,
что Арина знала, представитель принимающей стороны.
Процесс распечатывания пункта забора биоматериала был
удивительный, но всё-таки в чём-то напоминал современный Арине.
Через пару минут подошёл вызванный представитель принимающий
стороны, председатель федерации фигурного катания Югославии,
товарищ Никол Сплит. Для начала показал допинг-офицерам свою
аккредитацию с фотографией и названием должности.
Мужчина подёргал ручку, показав всем, что дверь закрыта. Потом
достал из кармана небольшой фотоаппарат и сфотографировал дверь,
зафиксировав, что она закрыта. Потом вытащил большой ключ из
кармана, сунул в замок и с сочным щёлканием открыл его. Во времена
Арины фотографировали на смартфон, а открывали дверь электронным
чипом!
— Прошу вас, господа, — Никол Сплит показал, чтобы
присутствующие входили внутрь.
Летиция Санчес дала команду своему партнёру, тот открыл дверь,
первый вошёл в неё, зажёг свет и показал что можно входить всем
остальным.
Обстановка внутри была скромная и похожа на медицинскую комнату.
Судя по медицинской кушетке и стойке для капельницы рядом, здесь
когда-то размещалась процедурная. Простота обстановки легко
объяснялась. Как Арина помнила, в это время антидопинговое движение
только начало набирать обороты, и сейчас Всемирное антидопинговое
агентство существовало внутри Международного олимпийского комитета
как один из его отделов и не имело самостоятельной юрисдикции. Его
деятельность распространялась только на олимпийские виды
спорта.