[1] Название Анхальт (нем.
Anhalt) впервые упоминается в 1212 году во времена правления
асканийских князей. Единое название «Саксония-Анхальт» появилось
только в 1947 году.
[2] Летом в городах и селах германии
открываются биргартен (Biergarten). Чаще всего эти "пивные на
пленере". Первоначально в биргартенах подавали лишь пиво, закуску
гости всегда приносили с собой. В современных "пивных садах" и
накормят, и напоят, и со своей едой не выгоняют.
[3] Своим названием Вальпургиева
ночь обязана монахине Вальбурге, причисленной к лику святых 1 мая.
В Средние Века люди верили, что в ночь с 30 апреля на 1 мая ведьмы
всего мира слетаются на вершины лысых гор, пируют и хвалятся,
сколько пакостей они успели натворить за прошедший год.
[4] «Тридцатилетняя война» -историографическоеназвание рядавоенных конфликтоввСвященной
Римской империи германской нациииЕвропевообще, продолжавшихся с 1618 года по
1648 год, и затронувших в той или иной степени практически все
европейские страны (регионы) и государства.
[5] Из стихотворения «Опытная
Соломонова мудрость, или Выбранные мысли из Екклесиаста» (1797)
Николая Михайловича Карамзина (1766— 1826). В первой строке
Карамзин использовал крылатое латинское выражение, хорошо известное
в России и в русском переводе, и на языке оригинала: Nil novi sub
luna (ниль нови суб люна| — ничего нового под луной.
Само же произведение Карамзина представляет собой
стихотворное подражание известному библейскому тексту (Книга
Екклесиаста, или Проповедника, гл. 1, ст. 9—10): «Что было, то и
будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под
солнцем. Бывает нечто, о чем говорят : «смотри, вот это новое», но
это было уже в веках, бывших прежде нас...»
К счастью, пока я с Глорией пребывал в
беспамятстве, мы не расшиблись насмерть, падая с обрывистого берега
реки, и не утонули в быстром речном потоке. Да и не так долго я был
без сознания, но связь с собственным телом я утратил. Когда
способность мыслить ко мне вернулось, я осознал себя немного
странно – висевшим в воздухе рядом с бешено несущимся под откос
автомобиле.
А в салоне скачущего по камням и
ухабам «Опеля» я разглядел четверых: матерящегося деда Маркея, попа
с выпученными глазами, уткнувшуюся в баранку Глорию и себя
собственной персоной, планомерно прикладывающегося лбом к торпеде,
при каждом подпрыгивании автомобиля.