Люна закрыла за ним дверь и повернулась ко мне.
Долго молча изучала, так что мне стало неуютно. Я подскочила и принялась убирать со стола, привычно складывая грязную посуду в таз, чтобы помыть потом под колонкой на улице. Вода в ней не замерзала даже при минусовой температуре, хоть и лилась ледяная. Так что всю зиму я относила тарелки с котелками в помывочную и оттирала их там. Руки было жалко. Один раз попробовала ополоснуть чашку, потом полчаса отогревала заиндевевшие пальцы. Сейчас-то уже полегче, потеплело.
— Как думаешь, отключить артефакт? — спросила я, не выдержав гнетущей тишины. — Он их не притянет?
— Раз до сих пор не притянул, не вижу смысла переживать, — отмахнулась Люна. — Мы от основных линий далеко, им сюда не добраться. Меня другое интересует. Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Тут я искренне призадумалась.
Поделиться своими догадками? Честно сказать, звучат они как бред.
— Ты появилась из ниоткуда посреди болота, — начала издалека травница, эхом повторяя мои размышления. — Одета была в дорогую сорочку, это я разглядела. И сама вся нежненькая и хрупкая, как статуэточка. Хоть и грязная. Может, признаешься уже? Обещаю, не буду ругаться и не выгоню. Куда мне тебя выгонять, помощницу такую!
— Мне не в чем признаваться, — развела я руками. И прежде, чем нахмурившаяся Люна упрекнула меня во лжи, быстро продолжила: — Я правда ничего не помню, что там было до болота. Но если рассуждать логически, то я действительно из каких-то богатых аристократов, пострадавших в столице. Или среди тех, до кого добрались позже, уже на окраинах. Только не понимаю, как я здесь оказалась, отсюда же до всех городов полдня на телеге минимум!
— А порталы на что? — хмыкнула травница. Ее настроение немного улучшилось, когда она поняла что я не вру. — Может, у вашей семьи имелся артефакт переноса. Он, конечно, денег стоит, но и ты не из бедных. Только не обольщайся, не из богатых тоже. Вон как скотину мне в первый же день обиходила! Я тогда еще засомневалась. Откуда аристократочке знать, с какой стороны коза доится! Нет, ты, видать, из знатных торговцев. Те тоже девочек лелеют, но и к жизни приучают.
Я только плечами пожала.
Воспоминания тела не спешили приходить, скорее всего, их и не осталось вовсе. Даже жуткий спазм, сковывавший меня каждый раз при мысли, что нужно от кого-то скрываться, постепенно почти сошел на нет. Лишь иногда во сне я от кого-то убегала, неслась изо всех сил, чувствуя что все равно не успеваю…