— В том, что она проблема для тебя. Посмотри на себя, сын! — прошипел он мне в лицо. — Как тряпка стелешься перед этой Марианной. Она и ногтя не стоит…
Но договорить я ему не дал. Впервые в жизни. Твою мать! С размаху приложил по его надменной физиономии. Руку обожгло болью, а отец провёл языком по губе, приосанился. Его всего затрясло от злости, которая читалась на лице.
— Она не будет здесь работать! И всё из-за тебя! — рявкнул мужчина, прекрасно понимая, что все услышат.
— Тогда катись в Ад со своей Полиной и Шевченко! Пусть Агата Альбертовна активно пристроится к этой девке! — выплюнул каждое слово, разминая кулак.
— Играешь нечестно, Платон, — присвистнул мужчина, поправив пиджак. — Она уйдёт.
— Я пойду следом! — Никольского аж всего передёрнуло. Прекрасно понимал, что слов я на ветер не бросаю. — И кто теперь слаб? М? — оскалился в улыбке. — Отец, — практически выплюнул последнее слово.
— Кто она? — спокойно спросил мужчина.
— Не твоего ума дело! Это моя личная жизнь, которая тебя не касается!
— Меня касается всё, что может ударить по нашей репутации! — рявкнул Никольский.
— Она не ударит по твоей репутации.
— Этого не будет! Никогда! — указал он на меня пальцем и снова провёл языком по губе. Синяк будет точно. Он мне этого не простит. — Кто она такая?!
— Я уйду следом. Клянусь Богом, уйду, отец!
Между нами повисло молчание, отец свёл брови на переносице и явно обдумывал мои слова. Возможно впервые в жизни он прислушался ко мне. Он развернулся на пятках и стремглав отправился к двери. Рывком открыл и осмотрелся в коридоре.
— Ермакова! — рявкнул Никольский, вызвав у меня приступ ужаса внутри. Прошло несколько секунд и отец поманил кого-то пальцем. Марианна подошла к нему и медленно повернулась в мою сторону. — Проходи. Поболтаем.
Мара неуверенно шагнула в мой кабинет и замерла в дверях. Она старалась даже не смотреть на меня. А когда отец обнял её одной рукой за плечи, та и вовсе вздрогнула.
— Отец, — шагнул к ним, но Никольский остановил меня свирепым взглядом.
— Твоё резюме блестящее, — фальшиво улыбаясь, проговорил родитель Марианне. — Ты не боишься трудностей, ты трудолюбива судя по твоим словам. А мой сын утверждает, что ты замечательный работник. — Ермакова с ужасом посмотрела в мою сторону. У меня от вида перед глазами свело пальцы. Хотелось откусить отцу руку, чтобы убрал клешню с её плеч. — Как думаешь, Марианна, духу хватит работать на меня?