— Я три дня ждал тебя. Почему ты уехала? — приложил палец к губам Платон и медленно начал водить, очерчивая края.
— Не сегодня. А лучше никогда.
Оттолкнулась от стола и решила, что нам и правда лучше не работать вместе. Он не забыл, а мне слишком больно видеть его. Его лицо вызывает во мне страх, что я снова буду слабой. А я не хочу быть такой. Больше никогда.
Я направлялась к двери, когда мне прилетело в спину:
— Я не отказываюсь ни от одного слова, сказанного тогда. Даже спустя столько лет, я до сих пор хочу быть с тобой. До конца, Мара.
Остановилась буквально в паре метров от дверей.
— Ты помолвлен.
— Это лишь сделка! Марианна! Посмотри на меня! — твёрдо и на повышенных выпалил Платон. Я медленно повернула голову и уткнулась взглядом в того, кого считала лишь бредом. — Я обещаю, что не сделаю ничего, чтобы вернуть тебя. Не буду приставать или флиртовать. Но ты останешься здесь работать. Договорились? Я уже однажды загубил твою жизнь. Не позволяй это сделать ещё раз.
Не знаю, почему, но даже его дрожащий голос не тронул меня. Неужели я так сильно хотела забыться, что реально вытравила его из головы? Или это была не любовь? А что тогда?
— Ладно. Твоя взяла, — хмыкнув, шагнула к двери.
Покинула кабинет в каком-то тумане, словно в состоянии опьянения. Оставалось только нервно похихикать и бахнуть бутылку горячительного на грудь. И всё, возможно, стало бы лучше.
В приёмной встретилась взглядом с Вадимом, которого, как оказалось, тоже приняли. Блондина отшили. И слава богу. А рядом с Вадимом стоял Нестеренко Эдуард Васильевич — главный инженер. Мы его новые «цыплята». Но главный «петух» в этом курятнике, точнее на этаже, даже вышел проводить меня взглядом. Вот только не таким как в кабинете, а с тёмным переливом и перекошенным от злости лицом.
— Ну и паники ты навела, Марианна, — выдавил улыбку Эдуард Васильевич.
Мужчина за сорок, коротко стриженные каштановые аккуратно уложенные волосы. Добрый, но серьёзный взгляд зелёных глаз. Лёгкая полнота добавляла ему некоего шарма, а блестящее кольцо на безымянном пальце говорило о его статусе. Наш новый «босс» немного успокоил мой внутренний раздрай. А вот от Никольских у меня мороз по коже шёл. Причём от всей семейки. Только от упоминания фамилии. Ведь я как никто, наверное, знала их. По рассказам Тохи, точнее Платона.