Но не только это. Внезапно на Сарефа и Ванду накатила странная
слабость, да такая, что у них подкосились ноги, и они опустились на
колени, не в силах сохранять равновесие. При этом и у одного, и у
второй в груди появилась жуткая пустота.
- Достойны ли вы выйти отсюда – пусть судят дети Хаоса! – важно
сказал Шадий.
- Что вы с ними сделали?! – прорычал Красс, - почему я не
чувствую свою хозяйку?!
- Я на короткое время прервал вашу связь, - невозмутимо ответил
Шадий, - сейчас вы на несколько минут стали полностью свободными
существами. Эти двое не могут отдать никаких приказов. Вы вольны
говорить то, что думаете, а не то, что вам скажут. И вот теперь –
вы скажите мне: какие хозяева из этих двоих? Как они с вами
обращаются? Как наказывают вас? Как подавляют вас? Как унижают вас?
Говорите смело – и ничего не бойтесь. Потому что ваша свобода – вот
она. Если ваши хозяева окажутся мерзкими ублюдками, которые
наслаждались своей властью над вами – я отпущу вас прямо в Хаос.
Домой. И можете быть уверены – вас сюда никто больше не призовёт.
Так говорите же – насколько достойны вас ваши хозяева?
Сареф и Ванда при этом были настолько ослаблены разрывом этой
связи, что даже голову поднять не могли. Они сейчас были полностью
беспомощны – и полностью зависели от того, что сейчас скажут их
хранители. И... Сареф, конечно, не знал всех тонкостей
взаимоотношений между членами клана Зинтерра и их подопечными... но
он не исключал, что некоторые хилереми были бы готовы отдать всё,
что угодно, ради такой возможности.
- Моя хозяйка получила меня против своей воли, - заговорил
первым Красс, - целый год она разделяла со мной самую страшную боль
и самое страшное горе – потерю хозяина. И когда этот парень помог
мне прийти в себя, позаботился обо мне – она не сказала мне за это
ни слова упрёка. Она всегда была добра и ласкова со мной. Кроме
того, я встретил мальчика, которому хотел бы быть хранителем. Так
вот хозяйка обещала, что когда придёт время – она найдёт этого
мальчика и позволит мне сделать выбор.
- Почему же она не отдала тебя сразу? – спросил Шадий.
- Потому что этому мальчику всего 3 года, - ответил Красс, - в
таком возрасте он бы не вынес... тяжести моей личности. Да и его
родители были против. Поэтому мы найдём его, когда ему исполнится
20 лет, и он будет сам вправе распоряжаться своей жизнью.