Гарн вновь в центре внимания! Этот
парень по-другому не умеет. Просто с каждым разом покоряет все
новые и новые вершины. Чемпион Турнира Академий, гроза ликанов, бич
наемников, а теперь еще и спаситель третьего принца.
Что дальше? Герцог? Первый рыцарь
империи?
Конечно, не все так гладко. Газеты
кричат о великой победе империи, но попробовали бы они кричать
что-то иное под пристальным взглядом имперских цензоров. Но многие
знают правду, и Константин входил в их число. У фольхов везде свои
глаза и уши, а он все же фольх, не из последнего рода. Да и
вращается в среде фольхов.
Великая победа больше походила на
разгром. Только тот факт, что третьему принцу удалось вырваться из
ловушки, позволил представить это как-то иначе. Если бы северяне
погибли, то за победу это не смогли бы выдать при всем желании. А
так… трусливый враг позорно бежал, а империя вновь всех героически
превозмогла. Кому интересны прочие детали? Сколько потеряно
дирижаблей? Людей? И почему альвы на самом деле спокойно ушли с
земель империи?
Зачет закончился, как и учебный день.
А впереди были заслуженные выходные. Что несколько скрашивало
Константину неожиданно плохое для такого солнечного дня
настроение.
Амита увела команду на очередную
тренировку в тактическом ящике, устроенном Гарном в противопожарной
«песочнице». Новичков с первого курса еще не набрали, но остальная
команда тренировалась во всю, готовясь к новым свершениям. Даже
Сагар, который покинул команду следом за Гарном, присоединился к
тренировке. Хотя интересовался больше новым капитаном команды
академии.
Константин против воли улыбнулся.
Славные были времена. Хоть он в команде и не был, но возню в
«песочнице» вспоминал с теплотой. Сейчас ощущения уже не те.
Немного понаблюдав за суетой у
«песочницы», а число сторонних зрителей перевалило за десять
человек, Константин решительно двинулся к выходу. Нет настроения
наблюдать за тренировками, а тем более участвовать. Вот будь он в
команде… был бы чемпионом.
Он в очередной раз вздохнул – еще
одна упущенная возможность. А все дед – второй железный маркграф!
Ладно, не совсем дед, Константин принадлежал к младшей вести рода,
но он привык называть и считать этого вредного старика именно
дедом. Да и других родственников после смерти родителей у него не
осталось. Вернее, родственников-то полно - первый железный маркграф
успел наделать потомков. Но по настоящему близок Константин был
только с дедом, да парочкой троюродных братьев своего возраста.
Которые тоже не совсем братья, если влезать в дебри
генеалогического дерева рода Ранк.