Гораздо сложнее для меня было
незаметной мышкой прошмыгнуть до цели и по дороге в узких проходах
меж спинками кресел избежать столкновения со спешащими занять
приглянувшийся столик первыми утренними посетителями. Бежать
полотеру разрешалось только на полусогнутых, сильно сгорбившись и
ссутулившись, чтобы затрапезным видом не портить аппетит уважаемых
гостей заведения. Еще я ни в коем случае не смел задевать ног и
хвостов уже сидящих за столами едоков. А так же, в целях
самосохранения, был вынужден, демонстрируя чудеса изворотливости,
уворачиваться от остроносых туфелек снующих взад-вперед официанток
– таких же, как управляющий Рчифа, злобных трунг, считающих за
доблесть хорошенько пнуть подвернувшегося под ногу
вонючку-полотера.
Мерзкий запах вараньих испражнений я
учуял еще метра за три до места преступления. Злюка Сгурса
– двухголовый варан-мутант, любимец хозяина заведения – с
которым у меня не заладились отношения с первого дня работы, вновь
«порадовал» зловонным сюрпризом. Под семнадцатым столиком по полу
растеклась большая лужа мутной фиолетовой жижи, а рядом с гордо
вскинутыми головами переминался с ноги на ногу очень собой
довольный Сгурса. При моем приближении варан злорадно зашипел и
мгновенно юркнул под соседний столик.
– Вот, гадина! – я в бессильной злобе
потряс вдогонку кулаком. – Надо ж, за раз столько навалять! Не
иначе всю ночь, гадюка, терпел, дожидался утренней уборки. Конечно,
ведь приятней на чистое! У-у, курва двурылая! Чтоб у тебя хвост
отвалился!
Излив вслух обиду, я тут же испуганно
заозирался по сторонам – не услышал ли кто возмутительно дерзкую
речь. Опасаться было чего, полотер в ресторане считался бесправным
существом. Мне полагалось быть трудолюбивым и терпеливым, малейший
же бунт подавлялся жестоко и безжалостно.
Пронесло, никто не услышал.
Вспышку гнева погасила волна
боязливого смирения. Стараясь не думать больше о коварном Сгурсе,
проглотил обиду и стал соображать, как половчее подступиться к
вонючей луже.
Чтобы никому не мешать, залез под
пустующий из-за окружающего зловонья стол и, стараясь не дышать,
скорее приступил к работе. Промокнул тряпкой фиолетовую жижу, сунул
в ведро, хорошенько там прополоснул и потом еще несколько раз
повторил ту же нехитрую операцию, пока от лужи не осталось и следа.
В завершении работы сыпанул щепотку ароматической соли и втер
ладонью в пол, выводя из камня остатки зловонья.