– С ума сошел, взятку чиновнику
предлагать, да за такое по имперским законам лет двадцать каторги
мигом схлопочешь, – решительно отмахнулся трунг. – На Зукде со
взяточниками не церемонятся.
– И что с того, – я пожал плечами. –
У нас на Земле тоже за взятки сажают. Но, все равно, если очень
надо…
– Здесь такое не прокатит, и хвати об
этом, – отрезал Злюфа. – Имперский свод законов чиновники чтят
свято. И главнейший из них гласит, что каждый первенец в любой
семье верноподданных Великой Империи Хофа (не важно какого пола) по
достижении восемнадцатилетнего возраста обязан отслужить десять лет
во флоте Империи. Уклониться от этой службы совершенно невозможно,
в базу должников призывной канторы индивидуальный код с адаптаторов
будущего призывника заносится при рождении…
– С каких еще адаптаторов? – перебил
я. – Имплантов что ли, которые Систему активируют?
– Похвальная информированность, –
окинул меня уважительным взглядом трунг. – Симбиоз организма с
Системой их основная задача, но не единственная. К примеру, именно
благодаря адаптаторам мы с тобой сейчас свободно болтаем и
прекрасно понимаем друг друга. Хотя на самом деле каждый из нас
говорит и думает на языке своего народа, но благодаря вживленным
имплантам, нам кажется, что собеседник разговаривает на знакомом с
рождения наречии. Это лишь частность из бесконечного перечня
полезных функций адаптаторов. Микрочипы, из которых состоят
адаптаторы, настолько малы, что обычным глазом разглядеть их
практически невозможно. В наши тела вживлены десятки адаптаторов.
Они рассредоточены по всему телу, но больше всего их, разумеется, в
голове. Обычно адаптаторы вживляются в тело новорожденного
младенца, в первые сутки после рождения. В твоем же, особом, случае
адаптаторы вживлялись в зрелом возрасте, на борту пиратского
корабля охотников за головами. Но ты, разумеется, этого не мог
видеть, потому что на всем протяжении плена был погружен в глубокий
сон.
– Ага, как же, в сон они меня
погрузили, – проворчал я, невольно вспоминая ужасную боль, словно
от раскаленного гвоздя, которую пришлось вытерпеть на операционном
столе. – Гады на живую меня резали.
– Чего?!
– Того. Я во время операции очухался.
Весь от макушки до пяток парализованный – ни языком шевельнуть, ни
даже веком дернуть не могу. А этим олухам и невдомек, вырядились в
скафандры и перепискиваются о чем-то друг с другом. Добрые полчаса
изверги мучили! Я такого натерпелся – врагу не пожелаешь! Тело хоть
и парализовано было, но все прекрасно чувствовало: и как скальпель
вонзается, и как инструменты в разрезе ковыряются… Брр! Даже
сейчас, когда вспоминаю, дрожь охватывает. Так и мучился, пока сам
от дикой боли сознание не потерял. А ты говоришь «глубокий
сон».