Пока стожи, с поддержкой тяжелой
артиллерии бьющих с орбиты хофов, удерживали периметр вокруг зоны
высадки руховской орды, на планете происходила спешная эвакуация
населения. Одномоментное паническое бегство миллионов жителей
планеты, разумеется, сопровождалось чудовищной неразберихой и
путаницей. Потом, проводя опись спасшихся в лагерях беженцев,
спешно разбитых на ближайших имперских планетах, не досчитались
огромного количества пропавших без вести тургийцев.
Отталкиваясь от этих печально всем
известных фактов, я и состряпал тебе, Олег, вполне правдоподобную
легенду. Слушай и запоминай.
Значит, дело было так. Двенадцать лет
назад во время панического бегства с родной планеты обезумевшая
толпа разлучила тебя с остальной семьей: родителями и двумя
старшими братьями. В спасательный челнок ты, Олег, попал один с
незнакомыми людьми. Оказавшись в безопасности в лагере беженцев на
незнакомой имперской планете, ты испугался перспективы угодить в
приют и пустился в бега. Стал бродягой. Перебивался разными мелкими
заработками, скрывался от агентов службы контроля, ночевал, где
придется. В какой-то момент прибился к шайке контрабандистов и стал
ловцом удаче на межпланетном пиратском боте.
Захватившая поначалу романтикой
полная приключений кочевая жизнь, с годами приелась. Надоело
бесконечно убегать и скрываться, захотелось осесть на месте, крепко
встать на ноги и потом, возможно, попытаться разыскать потерянных
на Тургии родителей. Приняв решение, ты на первой же планете сбежал
с пиратского бота, и так оказался на Зукде.
В нашей столице твои скромные
накопления быстро закончились. В поисках работы ты забрел в
ресторан, где и устроился полотером. Как-то вечером полотер
– то есть ты – неожиданно разговорился с хозяином
– то есть со мной – и поведал свою печальную историю.
Тогда-то, воспользовавшись моментом,
я и предложил тебе подменить моего сына на призывном участке,
пообещав взамен похлопотать о выправке бродяге документов.
Предложение тебя заинтересовало – ты давно жаждал поквитаться
с рухами за разлуку с семьей. Когда же я, заметив интерес, напомнил
о крупной денежной премии, причитающейся каждому жалу по окончании
службы, ты тут же дал добро на замену Хрифы… Вот такая у тебя
отныне будет легенда. Что скажешь?
– Так-то, вроде, звучит
убедительно, – пожал плечами я.