— Это хорошо, значит, не буду называть тебя земляным червяком, —
мысленно произнёс я.
Пять метров, десять… Уже даже никто на газ не давил, наоборот,
всё время на тормозах, чтобы не догнать едущую впереди машину. Мы
чуть не влетели, даже несмотря на дистанцию, патлатый не рассчитал
с непривычки. Но, наконец, где-то на уровне метров тринадцати,
пандус выровнялся, и перед нами открылась ровная дорога.
И даже появился свет на каменных стенах. Плетёные коконы со
стеклянными банками внутри висели на стенах каждые двадцать метров
и излучали слабый мигающий свет. Я увидел, что склянки заполнены
насекомыми, что-то типа светлячков. Только эти были покрупнее, и
они не летали, а ползали по стенкам, всё время скатываясь друг на
дружку.
Вокруг в основном была земля, торчали мелкие корешки и
обрезанные крупные. Видно было, что за тоннелем кто-то ухаживает. И
в том числе поддерживает в порядке каменную кладку, которая
периодически выступала из земли. Я заметил несколько арок на
потолке, где помимо бледной старости, светились следы свежего
ремонта.
Чуйка шакраса замолчала, практически полностью отключив
внутренний сканер. Хотя, может, просто через стены не пробивало.
Соседей, как наших, так и виверровых я чувствовал прекрасно. И все,
кроме нашего «буйвола» ощущались какими-то возбуждёнными. Разная
гамма чувств: от нетерпения до напряжённости. Больше всех выделялся
наш патлатый, и его явно нервировал именно я.
Минут через пятнадцать я почувствовал присутствие кого-то ещё.
Сразу несколько суетливых невзрачных объектов, поджидающих нас
впереди. Рука непроизвольно сжалась на прикладе «коучгана», который
и так ехал у меня на коленях.
— Помни! Не ссоримся, — повернулся ко мне Датч, и я услышал, что
первая машина тормозит.
Но колонна не остановилась. Затормозила следующая, уже двери
хлопнули, а мы всё ещё ехали. Наконец, дорога впереди расширилась,
и оказалось, что мы выехали на довольно большое пустое
пространство. Настолько большое, что уже три наших грузовика,
спокойно припарковались вдоль стены, а в противоположной были видны
дверные проёмы. Проезда дальше только не было — вместо него
несколько низких и узких проходов. И ещё здесь были люди.
Я сначала подумал, что вижу блеснувшие в свете фар лысины. Но
потом понял, что это те самые Крысоловы, просто подстриженные почти
под ноль. Максимум там пара миллиметров отросла уже. В остальном
они выглядели как серые мышки. Рабочие комбинезоны серого цвета,
худые тела и лица и суетливые движения, будто им не нравится быть
на свету. Я насчитал четверых. Два уже разговаривали с Хмурым, один
вертелся вокруг машин, командуя парковкой, а четвёртый появился в
дверном проёме. И выглядел он так, будто только что проснулся.
Из-под длинных шорт торчали худые, бледные ноги, на теле —
майка-алкоголичка, а в тощих, но жилистых (как косичка из стальных
тросов) руках было полотенце и зубная щётка.