На его вопрос я собирался пожать плечами, и уже рука сама вверх
пошла. Так что, когда он, размывшись в воздухе от нечеловеческой
скорости, бросился на меня, то на вскинуть двустволку мне осталось
всего полдействия. Раздался грохот выстрела. Заряд дроби отбросил
Хмурого от решётки, а то, что не попало в худую тушку, разлеталось
по бокам, колотя банки и склянки.
Хмурого, принявшего в себя добрую половину заряда, отнесло
обратно к колбе. Но он даже сознание не потерял, не говоря уже о
том, чтобы сдохнуть. Приподнялся на локтях, посмотрел на грудь, на
кучу дырок в одежде, и тут же рванул снова. Я даже не понял, как
именно он оттолкнулся от земли. Только что лежал на спине, а потом
раз и уже ветер свистит в метре от меня. Я выстрелил второй раз и
сразу же кинулся перезаряжать дробовик.
Процедура повторилась. Виверрового отбросило и побило склянки. И
если первый раз запасы древних просто разлетелись вдребезги, то
сейчас я зацепил что-то, где ещё болтались остатки. К запаху пороха
добавилось что-то ядрёно-сладкое, будто мы какие-то экзотические
фрукты, заряженные подсластителями, помяли.
Я очень постарался перезарядить «коачган» в рекордные сроки, но
всё-равно не успел. Новый прыжок и Хмурый снова был у решётки,
смазанное движение в сторону — и он уже показался в проёме на моей
стороне. Ещё прыжок и он, как на невидимую стену, налетел на «Ауру
ужаса». На адреналиновом скачке я на неё чуть ли не половину своей
(или шакраса) выносливости потратил, а этот мутант всего лишь
споткнулся, в очередной раз хрустнув суставами. Но хоть дал мне
возможность сложить заряженную двудулку и с расстояния в метр,
бахнуть ему в голову с двух стволов.
Меня толкнуло отдачей, ощутимо лягнув в плечо. Аж шакрас
внутренне взвыл от удивления. Но как говорится, видели бы вы
другого парня…
Лучше бы не видели! Хмурого не отбросило, его перекрутило, будто
ему доской по морде ударили с такой силой, что ноги не только
взлетели в воздух, а он весь целиком сальто назад сделал. Но, сука,
просто взял и встал после этого и, наверное, осуждающе посмотрел на
меня. Глаз не было видно, как и ран или хотя бы царапин. Лицо
просто превратилось в один сплошной синяк. Нос расплющило, скулы
смяло, а веки и губы заплыли и моментально опухли. Вид такой, будто
сначала Хмурого в лицо покусала сотня пчёл, а потом всё-таки я
доской плашмя огрел. Единственное, что я смог посчитать хоть
маленькой, но победой — это то, что Хмурый вместе с дробинками ещё
и пару зубов выплюнул.