- Хорошо. Мы
согласны, но я хочу прямо сейчас обсудить детали
договора…
Дальше пошла такая
заумная муть, оперирующая десятками терминов, что мне даже слушать
это стало тошно. Светлая хотела обговорить чуть ли не все возможные
ситуации и уточнить столько мелочей, что я всерьез подумал о том,
что нам пора устраиваться на ночлег прямо тут, в
коридоре.
Но такие мысли
витали в голове ровно до того момента, как всё вокруг содрогнулось.
А затем ещё… И ещё…
- Это не мы! Не м…
- Женский крик, спустя секунду захлебнувшийся в крови, ударил по
ушам, а я уже летел над землёй – Сальт дал соответствующую отмашку.
Землетрясение или атака светлых – неважно, сейчас во главе всего
встала необходимость обезопасить дальнейший путь. А сделать это
можно было только вырезав всех людей до единого.
Я пробежал мимо
Дурага, у ног которого распласталось тело парламентёрши, за один
шаг преодолевая по пять-шесть метров. Не нужно было быть семи пядей
во лбу, чтобы ощутить разницу между телом пилота меха и скелета,
прошедшего три эволюции. Скорость, сила, реакция и даже скорость
мышления – всё это находилось на абсолютно ином уровне, о котором я
раньше и помыслить не мог. Тогда мне хватало ощущения мощи
многотонной боевой машины, послушно выполняющей каждый мой приказ.
Сейчас же машиной был я сам. Чувствовал каждый камешек, на который
наступал. Каждую кость, на которую натыкался мой меч. Каждую каплю
крови, хлынувшую в воздух и омывшую мои кости.
Это чувство было
не чьим-то, не наведённым – моим.
Мне нравилось
сражаться. Нравилось до одури, до дрожи в коленях. Сейчас, когда в
полусотне метров застыл неровный строй врагов, а чуть позади
неслись товарищи, которым можно доверить спину, это было видно
особенно чётко.
Подпрыгиваю и,
вывернувшись в воздухе, упираюсь ногами в стену. Отталкиваюсь – и
перелетаю через пытающегося меня достать мечом воина. Печать
скорости тянет меня влево, позволяя избежать выпущенной одним из
магов ледяной стрелы, а после я, приземлившись на ноги, вступаю в
бой, активируя банши, вихрь кинжалов, каменную длань и сразу после
– маску. Кого-то проклинать в такой свалке бессмысленно, а во главу
угла встаёт необходимость выжить.
Отмахиваюсь от
направленного мне в лицо острия катаны левой рукой, теряя сразу
четверть прочности длани. Чокуто рассекает воздух – а вместе с ним
и запястье так удобно подставившегося щитоносца, дальше
вынужденного сражаться без своего щита. Печать непоколебимости
рассыпается прахом – а в следующее мгновение по моему нагруднику
бессильно соскальзывает лезвие клинка. Оцепенение спадает, и я
успеваю на несколько сантиметров погрузить острие чокуто в грудь
пятящегося от страха бойца, продвинувшись вперёд, к
цели…