Огромное здание станции, похожее на вокзал, тонул в шариках и
флажках. Прямо перед ней на живописном фоне желтой пустоши
располагалась выложенная большими белыми плитами площадь, где
громко играла жизнерадостная музыка и под навесами за уютными
плетеными столиками с холодным пивом отдыхали небольшие группы
людей, и как оказалось — это все были заявленные клиенты!
И все такие расслабленные, в свободной летней одежде, шляпах с
большими полями. С чемоданчиками.
И все они сейчас изумленно поглядывали на парочку придурков в
темной спецухе, обвешанных оружием и с вещмешком на горбу.
Причем в таком прикиде были только мы вдвоем. Все остальные
члены группы одеты были, скажем так, пожизнерадостней, и из оружия
у них имелись только пистолеты.
— Что за… — пробормотал я, вытаращившись на происходящее.
— В первый раз видишь коммерциализированный рифт? — с
доброжелательной улыбкой спросил меня Игорь Север, парень с копной
цветной лапши вместо волос. Который, кстати, с самого начала
показался мне самым общительным и дружелюбным.
— Да, — не стал я отпираться. — Чтобы толпы людей, и все разом —
в разлом…
— Так он же общеукрепляющий, — пояснил мне Игорь. — Рифт
принадлежит ИгроМании, и дело поставили на поток. Путевки сюда
продаются, как в санаторий. Посещение рекомендовано после затяжных
болезней, оперативных вмешательств, как средство от депрессии и для
общего тонуса.
— А что тогда с той стороны?..
Игорь рассмеялся.
— Ну, обычно у открытых рифтов внутри почти то же самое, что и
снаружи. А здесь, говорят, Игромания даже какой-то небольшой корпус
с бассейном умудрилась с той стороны построить…
У меня внутри аж все сжалось.
Хорошо бы, чтобы так.
А если рифт сойдет с ума, и на всю эту толпу отдыхающих с той
стороны бешеные всадники с огненными лассо набросятся, что мы
делать-то будем?!
Тем временем навстречу нашей подопечной уже бежали вспотевшие в
своих черных костюмах напомаженные менеджеры в количестве трех
штук, двое — с бокальчиком холодного шампанского на подносе.
— Анна Сергеевна, какая радость! — начал самый шустрый из всех
троих, вальяжно подсовывая ей под руку бокал. — Прошу, не желаете
ли холодненького?
Наша юная старушка смерила его таким взглядом, что парень
изменился в лице.
— Извините… не примите за фамильярность…
— А за что я должна это принять? За непрофессионализм? — холодно
осведомилась Анна.