Марьяна услышала хлопок, дальше нужно было хватать охраняемого
большого человека и тенями бежать. И вот там-то, пока хватала, она
и надышалась той гадости, которая лишила сил на месте.
И что было дальше – не помнила совсем.
И вот, извольте – госпожа Мармотт, целительница, спрашивает
по-франкийски, отвечать нужно так же, Марьяна и отвечала. Кто
такова, где служила, что помнит. Госпожа улыбнулась, положила руку
Марьяне на лоб и велела спать, сказала – всё будет хорошо, она
выкарабкалась, и это главное, дальше уже проще.
А ещё Марьяне показалось, что в этой её палате в момент
пробуждения был мужчина. Мужчина-некромант, краше которого она в
своей жизни ещё не встречала.
Теперь у Луи было новое развлечение – прислушиваться из своей
палаты, как там девушка. Тётушка Мармотта сказала, что это русская
некромантка, она ещё с другими такими же стояла за спиной их
командующего и их министра на переговорах о перемирии, и там
наглоталась отравы.
Что ж, отравляющие вещества использовали в хвост и гриву, и если
какие-то действовали на тело человека, то другие – на его
магическую силу. Были безвредны для простецов и губительны для
магически одарённых. Видимо, чего-то такого и наглоталась девушка,
что приходила сейчас в себя в другом конце коридора. Мармотта
говорила – раз очнулась, дальше уже проще, хоть и небыстро.
Луи даже забыл про собственные невзгоды. И решился вызвать
командующего и спросить – не знает ли он чего. Тот почесал затылок
и сказал, что вечером заглянет.
И это было хорошо.
Луи даже не возмущался, когда пришла медсестра Марта и велела
выметаться на улицу, дышать воздухом и смотреть на горы – мол,
успокаивает. Безропотно поднялся и пошёл. И потом съел всё, что
принесли на ужин – тоже без обычных ядовитых комментариев о своей
нынешней полной бесполезности, и следовательно, о том, что лечить и
кормить его совершенно без толку.
Командир, генерал Этьен де Саваж, появился уже в темноте,
оглядел Луи.
- Что, говоришь, на поправку пошёл?
- Да где? – не понял Луи.
- Раз спрашиваешь не только о себе, - усмехнулся Саваж.
Когда спустя три месяца после начала войны Этьен де Саваж
заявил, что раз простецы совсем сбрендили, то магам нужно брать всё
в свои руки, о нём только ленивый не говорил, что он дурак,
узурпатор, зарвавшийся маг и что там ещё можно сказать в таком
случае. Но на его стороне выступили двое старших братьев – тоже
Саважи, только боевые маги, плюс бывший король Антуан де Роган,
скрестивший магию с промышленным производством, плюс внезапно –
президент Франкийской республики, и несколько разумных магов из
союзных государств, и внезапно оказалось, что это весьма могучая
сила. Так возник сначала фонд «Магия и Мир», объединивший три
десятка магически одарённых семейств из разных уголков мира, и даже
людьми из них оказались далеко не все. А уже этот фонд основал
Магический Легион, в который тут же захотели пойти служить все
выдающиеся маги современности, так, во всяком случае, показалось
Луи.