— Все, давайте прекращать это, а насчет вас я подумаю, — мужчина грозно смотрит на меня. На глаза уже наворачиваются слезы, но я сдерживаю их из последних сил, впиваясь ногтями в подушечки пальцев, чтобы физическая боль превысила душевную.
Больше Герман Валерьянович не говорит со мной. Он разворачивается и уходит в сторону своего кабинета. Вика идет за ним, победно хмыкая, глядя на меня, не переставая стучать своими шпильками. Мы с Олегом Станиславовичем остаемся одни.
– Что… что будет дальше? — меня начинает трясти, неприятные мурашки расползаются по телу, словно маленькие пауки. И не хватает воздуха, будто весь кислород выкачали.
— Думаю, он немножко побузит и успокоится, — отвечает мне мой куратор.
– Он… он не исключит меня? — самое ужасное, что может быть. Мне даже страшно это произносить, потому что мои мечты сразу же рухнут.
— Нет, ну что вы, Анна, не переживайте, такого точно не будет, — он похлопывает меня по плечу, чтобы поддержать, но это ни капли не успокаивает меня. — Анна, вы очень сильно побледнели, не нужно так переживать. Скажу по секрету, что все студенты, которые учатся тут ради «корочки», тоже покупают работы. Так было всегда, и будет. Герман Валерьянович старой закалки и не хочет смотреть правде в глаза, решив, что вы само зло. Но я так не считаю, если бы не вы, то это сделали бы другие, и он бы даже не узнал. Просто в следующий раз делайте это более аккуратно.
О каком следующем разе он говорит? Больше я вообще помогать не буду. Нет, хватит, я хочу тут учиться, а не позорно вылететь из университета. О боже, а вдруг он все же решит меня исключить? На глазах все же выступают слезы, я в шаге от того, чтобы не провалиться в истерику, и даже плевать, что это будет посередине коридора, где тут и там ходят студенты.
— Так, Аня, пойдемте, вам нужно успокоиться, — куратор мягко проталкивает меня за собой, но я уже ничего не вижу.
Через несколько шагов я слышу голос Никиты:
— Аня, что случилось? — он тут же подходит к нам.
— О, прекрасно, Королев, у меня как раз у ваших пара. Но я вас сегодня освобождаю, взамен успокойте, пожалуйста, студентку побудьте с ней рядом.
– Конечно, Олег Станиславович, а что случилось? — голос парня очень близко.
— Вот и узнаете, а я пошел.
Преподаватель уходит, и мы остаемся одни. Больше Никита не спрашивает меня ни о чем, видя мое состояние. Он помогает мне дойти до столовой, где мы покупаем чай, я хочу заплатить за себя сама, но Никита быстро пресекает это. Он также берет мне эклер и ватрушку.