— Так точно! — дружно гаркнули мы.
На полигоне же разбились по расчётам. Мне выпало стоять вместе с
Лёхой Форсунковым, что слегка напрягало — его аппетит к
приключениям был ничуть не меньше аппетита к пище.
— Расчёт номер три! Приготовиться к стрельбе! — звонко
командовал Кузеванов.
Лёха застыл у орудия с серьёзным лицом, но я заметил, как он то
и дело косится на часы. Видимо, желудок уже напоминал ему о
себе.
— Заряжай! — скомандовал старший лейтенант.
— Заряжено! — бодро откликнулся наводчик.
— Прицел установлен! — доложил ещё один курсант.
— Огонь! — резко выкрикнул Кузеванов.
И тут Лёха, который должен был чётко повторить команду, громко и
уверенно выпалил.
— Обед!
И над полигоном повисла гробовая тишина, а мы все замерли.
Кузеванов же медленно повернул голову в сторону Форсункова. Лёха
стоял красный как варёный рак и явно проклинал себя за эту
оговорку. Сначала кто-то тихо прыснул от смеха, потом захихикал
второй, а через секунду весь взвод уже катался от хохота. Даже
суровый старший лейтенант прикрывал рот кулаком, тщетно пытаясь
скрыть улыбку.
— Форсунков! — рявкнул наконец он, но голос его предательски
дрожал от смеха. — Что это сейчас было?
— Товарищ старший лейтенант… я… я про обед думал… — честно
признался Лёха, опустив глаза в землю.
— Потерпи немного, проглот! — улыбнулся Кузеванов, подходя
ближе. — Скоро твой любимый обед будет. А пока давайте-ка продолжим
стрельбы! И команды подавать будем правильные! Ясно?
Ну а остальные учения прошли без происшествий, но Лёхина
оговорка стала легендой училища ещё надолго. Однако, отличился не
только он — через неделю случилась история с Пашкой Рогозиным. Он
заступил в караул у складов, а мы втроём — я, Лёха и Колька —
решили немного подшутить над его педантичностью. Уж слишком
серьёзно он относился ко всем мелочам службы — просто просился на
розыгрыш.
— Слушай, Сенька, — шепнул мне заговорщически Колька Овечкин
вечером перед отбоем. — А что если мы ему чучело подсунем?
— Какое ещё чучело? — переспросил я недоумённо.
— Ну, это же манекен, с которым на рукопашке возимся, — азартно
зашептал Лёха. — Мы его тихонько к складу подставим. Пашка
проснётся, увидит незнакомца — сразу решит, нарушитель проник.
— Да Пашка на посту не спит никогда! — возразил я.
— А мы подождём, — хитро прищурился Лёха. — Он к утру точно
задремлет.