Октябрь
1986 год
Осенний дождь бил по окнам
Западного крыла Белого дома с упрямством репортёра, который не
унимается, пока не получит ответов на вопросы, от которых хочется
отвернуться. Полковник Оливер Норт стоял у мутного стекла своего
подземного кабинета, наблюдая, как капли сбегают вниз — будто слёзы
мальчишки, застигнутого на месте преступления. Ирония жизни —
морской пехотинец, привыкший к прямым атакам, теперь воевал в тени,
где союзники и враги менялись местами быстрее, чем шулер тасует
карты.
— Олли, — голос адмирала Джона
Пойндекстера прорезал тишину. — Нам надо поговорить.
Норт развернулся и в его
взгляде было столько холода, что Пойндекстер невольно поёжился.
Этот человек прошёл Вьетнам, но нынешняя их работа требовала другой
породы мужества — умения жить с собственной совестью.
— Адмирал, — Норт усмехнулся,
и в этой усмешке горечи было больше, чем в стопке армейской
настойки. — Речь о наших персидских знакомых?
Пойндекстер прикрыл дверь и
опёрся на неё спиной.
— Макфарлейн звонил из
Тегерана. Говорит, иранцы довольны качеством товара. Но хотят...
расширить ассортимент.
— Разумеется, хотят, — Норт
отошёл от окна и плюхнулся в кресло. — А что там с никарагуанцами?
Деньги дошли?
— Дошли, — Пойндекстер кивнул,
но в этом кивке не было ни радости, ни облегчения. — Сикорд
подтвердил. Контрас получили очередную партию... гуманитарной
помощи.
Они оба знали цену этим
словам… "Гуманитарная помощь" — автоматы Калашникова и гранатомёты.
Такая вот реальность их подпольной войны с сандинистами.
— Знаете, адмирал, — Норт
потёр переносицу, где уже залегли морщины тревоги, — иногда мне
кажется, что мы играем в шахматы с дьяволом. И он всегда на ход
впереди.
— Философствуете, полковник? —
Пойндекстер усмехнулся. — Мы не можем себе позволить роскоши
сомнений.
— Может, именно поэтому мы
здесь?
Пойндекстер шагнул к карте
мира на стене. Его палец медленно прошёл путь: Вашингтон — Тегеран
— Манагуа. Треугольник их тайных маршрутов.
— Послушайте, Олли, я понимаю
ваши сомнения. Чёрт побери, у меня их не меньше. Но взгляните шире
— мы сдерживаем советскую экспансию в Центральной Америке. Мы
возвращаем наших людей из Бейрута. Мы...
— Мы нарушаем законы
Конгресса, — перебил Норт. В его голосе не было упрёка, а только
факт. — Мы торгуем оружием с режимом, который вчера называли
исчадием ада. Мы финансируем армию-призрак.