- Бегите отсюда поскорее, мисс Шани! – улыбаясь, произнес
напоследок садовник. – И пусть Боги будут к вам благосклонны!
Поблагодарив его, я снова побежала, но Боги явно до сих
раздумывали, быть ли им на моей стороне или заняться своими
делами.
Потому что, едва касаясь подошвами старых сандалий нагретых на
жарком солнце камней, я спешила через вымощенную площадь. Но ровно
до тех пор, пока не наткнулась на вооруженную процессию,
направлявшуюся в цитадель со стороны порта.
С дюжину гвардейцев в бело-красной форме с мечами и пистолями за
поясами сопровождали черноволосого пленника в оборванной
одежде.
Он был молод – вряд ли старше двадцати пяти лет; высокий,
стройный и с мускулистым телосложением. Растрепанные черные волосы
обрамляли смуглое лицо с выразительными скулами и уверенной, даже
дерзкой улыбкой.
Да и выглядел он так, будто бы его вели вовсе не в цитадель, а
на торжественный обед к губернатору, где его ждут как важного
гостя, чьи руки вовсе не скованны кандалами.
Я уже слышала, что этим утром в порт прибыл королевский военный
фрегат, сопровождавший пассажирский парусник «Гордость Арвена».
Ходили слухи, что по дороге они столкнулись с пиратским
кораблем.
Причем, не в пользу пиратского корабля.
Возможно, этот пленник был капитаном… Хотя вряд ли – слишком уж
молод! Вероятнее всего, являлся кем-то важным из команды, кого
сейчас вели на допрос в цитадель, тогда как остальных захваченных в
плен пиратов оставили в тюрьме возле порта.
Я посторонилась, пропуская процессию, но неожиданно поймала на
себе веселый взгляд пленника.
- До скорой встречи, красавица! – ухмыляясь, крикнул он мне.
- Разговоры!.. – недовольно приказал ему один из стражников, а я
уставилась вслед молодому пирату, вытаращив глаза.
Ну надо же, какая самоуверенность! – промелькнуло в голове. Всем
известно, что на Найрене, как и везде в Арвене, разговоры с
пиратами короткие – если доказано, что он занимался грабежами в
море, то его ждал смертный приговор!
Я не сомневалась в том, что этого «весельчака» собирались
повесить сегодня же вечером на центральной площади Найрена после
того, как проведут допрос с пристрастием. Там давно стояла
виселица, которую никто не разбирал – потому что она редко долгое
время бывала без дела.
Но в голосе этого пирата мне почудилась непоколебимая
уверенность в том, что казнь ему не грозит, и мне захотелось
узнать, как именно он собирался избежать собственной печальной
участи.