Будто не о незнакомом юноше пели, а о потерянном возлюбленном Лады: вот его разлучили с любимой, выдали замуж девицу, молодая скончалась первыми родами, и теперь юноша ходит на её могилу, рассказывает о страданиях, смотреть на других не может, так и зачах на стылой земле, держа ленту в руках.
Воздух вокруг потеплел, наполнился влагой. Лада ощутила биение чужих сердец, почуяла человеческий запах. Он походил на аромат высушенных цветов напополам с кожей, разогретой под солнцем, напоминал о костре и человеческом жилище, Лада вдруг поняла, что голодна. Хотелось забрать в себя этот запах, присвоить его обладателя, прижаться к его груди и согреться, ощутить под пальцами биение жизни.
— Врассыпную, прячьтесь! — скомандовала Праскева, и девицы с громкими криками бросились, не разбирая дороги, кто в какую сторону, но всё между дерев пытались затеряться. Лада тоже делала как все, но не кричала, к себе внимание не привлекала. Удобный момент, пока «сестрицы» заняты завлечением мужчин на погибель, она спрячется под ветвями ивы.
Отдохнёт, пожалуется, погладив шершавый ствол, и бросится в деревню. Путь знает, здесь рукой подать, оттуда, видать, и мужчины валить лес пришли, барин новый дом решил построить.
Лада припустила сильнее и, наконец, достигла цели. Оперлась рукой о тёплый ствол давнего друга и всхлипнула совсем по-человечьи. Может, дерево сумеет вернуть ей жизнь? В древних поверьях сказывали, что силы природные есть одно целое, что Матушка-Природа выслушает и пожалеет, коли необходимость такая есть.
Лада отдышалась: тяжело на земле. Достала из кармана платья-сарафана гребень, провела по волосам три раза, и вправду, полегчало. Посмотрела на ленты, повязанные на ветвях плакучих, схоронилась, пока мимо чужак не прошёл, благо, меж ветвей не заглянул, и, попрощавшись на время с древом, пошла оглядываясь в сторону леса.
Гребень бы не потерять, а там ноги по всем окольным тропам ходили, выведут, до утра доберётся.
— Заплутала, девонька? — окликнул её сильный, но уже немолодой мужской голос.
3
Окликнувшим её оказался крепким старичком с окладистой бородой, с деревянным посохом-палкой и корзинкой в руках, полной мелких красных и черных ягод. Чуть сгорбленный, но передвигающийся вполне скоро, он подошёл к Ладе и посмотрел в лицо.
— Доброй ночи, дедушка! Я заблудилась.