— Пожалуйста, пустите, — говорю я не открывая глаз. — Мне нужно идти.
Он мягко смеется, словно я сказала что-то невероятно забавное.
— Куда тебе идти здесь? Ты уже пришла, куда тебе нужно, девочка. ИЛи я не нравлюсь тебе? Неужто я хуже настоятельницы Крессиды? Или может быть, тебе по вкусу мать плантина с ее скверным злопамятным характером? Ну-ка открой глаза.
Я повинуюсь и смотрю на него. Его светло-карие глаза смеются.
— Ну, не так уж страшно, верно? Если я отпущу тебя, ты не станешь убегать?
— Я не стану.
Да и куда мне бежать здесь?
— Вот как славно! Посмотрим, можно ли тебе верить.
Он отпускает руки и я остаюсь на месте. Но мне кажется, что сейчас я упаду.
— Как тебя зовут? Меня вот зовут инквизитор Аластер Блэйк. Ты можешь звать просто Блэйк.
— Элис. То есть, пока никак. Это мое старое имя, а новое я еще не заслужила.
— Без твоих слов понял, что не заслужила. Иначе бы не было того блеска в глазах, что я вижу. Таких как ты, я особенно люблю. Хрупкое тело, нежные черты лица. Даже твоя мальчишеская прическа тебя не портит. Хотя я бы предпочел длинные золотые кудри… Проклятье… Старая карга наплела мне, что в этот раз привезли только беззубых куртизанок из порта и лишь парочку сностных девок. Ты же похожа на маленькую сладкую фею. Знаешь, а я сегодня же сочиню про тебя стихотворение… Это будет славно! Знаешь, говорят мне это не по чину. Да и если бы кто-то узнал, что я сочиняю стихи про шлюх, меня бы расстригли и пустили по миру оскопленного и посрамленного. Слеза, видишьш ли, из трех капель на нашей эмблеме мне ближе всех. Наверное поэтому меня все время тянет рифмовать. Иногда сижу и рифмую пол ночи, а наутро встаю с разбитой головой. И стихи у меня получаются, до боли слезливые. Особенно после того, как весь день работаю на допросе с каким-нибудь грешником. Вот скажем вчера, придумал стихотворение. Хочешь послушать?
Говоря это, он берет меня за руку и ведет в кабинет настоятельницы Крессиды. Я не слушаю его и лишь лихорадочно обдумываю, что мне делать. Стоит ли мне кричать, что есть сил, или наоборот нужно поддаться, подыграть ему… Поддержать странный разговор, что он затеял.
— Ну так что? Хочешь? — спрашивает он, закрывая дверь.
Только теперь я осознаю, что здесь я одна, с этим человеком, наедине, и он может делать со мной все, что ему угодно.